Мой черный человек в костюме сером!..
Он был министром, домуправом, офицером,
Как злобный клоун он менял личины
И бил под дых, внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья
И лишь шептал: "Спасибо, что живой".
Я суеверен был, искал приметы,
Что мол, пройдет, терпи, все ерунда...
Я даже прорывался в кабинеты
И зарекался: "Больше - никогда!"
Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую.
Я все отдам - берите без доплаты
Трехкомнатную камеру мою.
И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья - известные поэты:
Не стоит рифмовать "кричу - торчу".
И лопнула во мне терпенья жила -
И я со смертью перешел на ты,
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.
Я от суда скрываться не намерен:
Коль призовут - отвечу на вопрос.
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.
Но знаю я, что лживо, а что свято,-
Я это понял все-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята,-
Мне выбора, по счастью, не дано.
Мой чёрный человек в костюме сером.
Он был министром, домуправом, офицером.
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: «Спасибо, что живой!»
Я суеверен был, искал приметы, -
Что, мол, пройдёт, терпи, всё ерунда...
Я даже прорывался кабинеты
И зарекался: «Больше - никогда!»
Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую...
Я всё отдам, берите без доплаты
Трёхкомнатную камеру мою.
И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья - известные поэты:
«Не стоит рифмовать: «Кричу - торчу»!»
И лопнула во мне терпенья жила,
И я со смертью перешёл на «ты» -
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.
Я от Суда скрываться не намерен,
Коль призовут - отвечу на вопрос:
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.
Но знаю я, что лживо, а что свято,
Я это понял всё-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята, -
Мне выбора, по счастью, не дано.
My black man in a suit gray .
He was a minister, domupravom , officer.
How evil clown , he changed the magnitude
And suddenly hit in the stomach for no reason .
And , smiling , I broke the wings,
My rattle at times looked like a howl,
And I was numb from the pain and powerlessness ,
It was only whispered: " Thank you for living !"
I was superstitious , looking for signs -
That supposedly take place , be patient , all nonsense ...
I even broke cabinets
And to promise: "More - never! "
Gossiped about the country and salary:
Like, money Prorva at night Kuyu ...
I still give , take no additional cost
Three-room my camera .
And they gave me good advice ,
Slightly down pat on the shoulder,
My friends - well-known poets:
"We should not rhyme ," I yell - stuck "! "
And blew me patience lived
And I went to the death of "you" -
She had long circled around me ,
Only afraid of hoarseness .
I"m hiding from the Court does not intend to ,
Kohl will call - answer the question:
I have to second all his life measured
And somehow , but lugging your cart.
But I know that is false , and that is holy ,
I realized this a long time still .
My path is one , just one , guys -
Me no choice , fortunately, is not given.
И в душу я свою врата закрыла.
Кому - то меня просто не понять.
Мне часто говорят, что я красива.
Мне б красоту на счастье обменять...
Проснулась и думаю..."Господи, дай мне..." И остановилась... О чём просить Его?... Семья у меня есть... Друзья есть... Я слышу и вижу... Я ем и пью... Меня любят и я люблю... А что мне надо?... Вот что... "Боже, спасибо за всё"
Давно уже две жизни я живу,
Одной внутри себя, другой - наружно;
Какую я реальной назову?
Не знаю, мне порой в обеих чуждо.
Ты - рядом, и все прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти.
Спасибо тебе, мой любый,
За то, что ты есть на свете.Ты - рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить.
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете!
Я стал другим, новым человеком; а те, для кого существовал только старый «я», смеялись надо мной. Единственно разумный человек был мой портной: он каждый раз снимал заново с меня мерку, тогда как все остальные подходили ко мне со старой и воображали, что она все еще отражает мои действительные размеры.
Милая, оставь свою заботу,
Верь мне: все плохое – болтовня,
Что со мной творится – вряд ли кто-то
Знает лучше самого меня.Не допытывай меня с пристрастьем,
Бдительность не проявляй свою,
Я всегда делил с тобою счастье
Будет счастье впредь – не утаю.Если же дарованную милость
Я тебе когда-то не открыл,
Значит, то, что было, мне приснилось
А проснулся утром – все забыл!Мы поделим все, что мне досталось.
Радость невеликую мою.
От тебя я скрою только малость.
- От тебя я горе утаю.Я тайник беды своей закрою,
Я запру сундук своих забот.
Я печаль не поделю с тобою,
Подожду, пока она пройдет.Мой сосед по койке госпитальной,
Был последней болью изнурен,
Но жена входила – и печально,
Через силу улыбался он.Нам дается счастье и несчастье.
Каждому неравно, но всегда
Только радость делится на части.
Неделимы горе и беда.
Я скажу так: я долго жил счастливо и беззаботно и был уверен, что все в моих руках, и так будет всегда. Но когда встретился с непредвиденным испытанием, понял, что один не справлюсь. Да, можно быть сильным, можно быть удачливым, но это все нам дается свыше, и на все воля Божия. Поэтому я точно знаю, что за все, что у тебя есть, надо благодарить Бога, за все, от куска хлеба до ребенка.
Мы стали чаще ссорится, я потерял надежду и думал, что вскоре мы разведемся, но потом я решил действовать. Ведь мне досталась самая красивая женщина из всех на земле.
Я стал усыпать ее цветами, поцелуями и комплиментами. Дарил подарки и жил ради нее. Говорил на людях только о ней. Не поверите - она расцвела. Я даже не знал что она умеет ТАК любить.
И я понял одно: женщина - это отражение мужчины. Если любить ее до безумства, она станет им.
Я знаю всё, что так необходимо,
я знаю – кто, о чём, в каком году,
где подстелить - когда «бац, бац и мимо»,
и как срывать подмётки на ходу.Я знаю – прав лишь тот, кто первым плачет,
что врут, когда читаешь по глазам,
я знаю – как послать к чертям собачьим,
чтоб самому не оказаться там.Я знаю – если ехать, то не быстро,
а мечутся лишь те, кому поздняк,
что смысла нет стрелять по пианисту,
когда ты сам играешь кое-как.Я знаю – пьют вино, а водкой - глушат,
я знаю все развязки мыльных сцен,
что хуже нет, когда пускают в душу
на ширину раздвинутых колен.Я знаю то, о чём мне знать не надо,
всё хуже сплю от «счастья» своего,
я знаю всё но вот одна досада –
что о себе не знаю ничего...
