Огромную роль в учебной работе маленького ученика играют и первые встречи его с учителем и те отношения, которые в этих встречах складываются (этого мы еще коснемся ниже). По мере того как ученики втягиваются в учебную жизнь, участвуют в групповых чтениях, дежурят, выполняют совместно отдельные поручения, играют и шалят на переменах,- для каждого из них открывается многообразие окружающих его товарищей. К ним формируется дифференцированное отношение, в основе которого лежат сначала только личные эгоистические мотивы. «Самый лучший в классе Коля, он меня всегда угощает конфетой»; «Мой друг - Саша, мы с ним живем в одном дворе и вместе ходим в школу и домой»; «Лида - нехорошая, у нее на лице прыщики». Такие оценки глобальны и случайны. Через час или через день вчерашний лучший друг «отменяется». Он уже плохой, потому что убежал домой один, не дождался товарища. Вчерашний соученик, бывший ранее совсем безразличным, неожиданно для взрослых и самих ребят вступает в круг самых близких и лучших друзей после совместной игры на перемене. Как показывает практика, дети, пришедшие из детских садов, быстрее и легче устанавливают контакты с товарищами и более уверенно и обоснованно выделяют в них хорошие или дурные черты, чем дети «семейные».

Жизнь в коллективе дошкольников , где воспитатель постоянно ориентировал ребят в нормах поведения и

опирался на требования общественного поведения, подготовила семилетних детей к совместной Жизни и деятельности. Они не только знают правила поведения, но и выполнение их становится известной опорой для их оценочных суждений о поведении и поступках других ребят, а позже и самооценки. Эту зависимость знаний детьми требований п правил, четко сформулированных, и соответствующих оценок, которыми учитель последовательно и обоснованно выражает свое отношение к поведению ученика (или соответствующему правилу, или его нарушающему), прекрасно вскрыла В. А. Горбачева. Такие обоснованные оценки становятся фундаментом нравственных отношений учеников и друг к другу. Новыми являются «деловые», «производственные» взаимоотношения ребят как учащихся своего класса. На первых порах, говоря о Наташе или Володе как о хороших или плохих учениках, первоклассник повторяет оценку этих ребят учителем. Собственного мнения у него еще нет и быть не может. Но позже, во II и III классах, дети начинают самостоятельно выделять и оценивать некоторые черты в облике товарища. Сначала они имеют тот же расплывчатый характер, о котором уже было упомянуто выше. Затем эти оценки приобретают большую четкость и определенность. В это время ученик порой еще не соглашается с мнением учителя и воспринимает его критически: «М. П. (учительница) всегда ругает Андрея, а ведь он такой старательный».

«Нет, уж Вадьку-то я бы не назначал бригадиром дежурных. Он ведь только кричать умеет». «Почему это Толе Ю. П. поставила «4»? Ведь он без ошибки сказал стихотворение!» Переходя в старшие классы, дети постепенно начинают пользоваться обобщенными характеристиками отдельных качеств товарища: «Он очень добрый, всегда все объяснит тому, кто не понимает», «Она жадина, никогда ничего другому не даст - только все для себя, вот…» (и следует описание какого-то конкретного случая, подтверждающего данную характеристику девочки). Переходу на этот уровень в значительной степени способствует расширившийся общий кругозор ребенка 9-11 лет. Он уже читает, познакомился со многими литературными героями. Он слышал и видел в жизни и на экране разные проявления доброты, жадности, смелости, заботливости, справедливости и трусости. Он все чаще активно участвует в разборе происшедшего в классе события, в оценке поведения героя литературного произведения или реальной жизни.

В этих ранних формах коллективной жизни ученики младших классов знакомятся с требованиями и особенностями общественной деятельности, узнают радость совместной организованной работы, направляемой педагогом на благородные цели, - прежде всего на помощь людям, на достижение каких-то полезных другому, человеку результатов: помочь в уборке сада, класса, огорода старой женщине, принести газеты, почитать плохо видящему или больному человеку. Эта бескорыстная помощь, выражая заботливое отношение ученика к другим людям, открывает ребятам радость труда для общего блага. В такой деятельности дети более глубоко и разносторонне знакомятся друг с другом. Для них раскрываются особенно отчетливо внутренние черты морального облика и характера их ближайших товарищей.

Совершенно очевидно, что такой положительный результат достигается только тогда, когда учитель и пионервожатый осуществляют вдумчивое руководство всей пионерской и октябрятской работой. Она требует от педагога особенно большого такта. Необходимо обеспечить и стимулировать самостоятельность и инициативу самих ребят как в выборе содержания работы звена, звездочки, отряда, так и в организации этой работы (распределение обязанностей между ребятами). Однако дети 7-9 лет сами еще ничего не умеют делать, не знают ни своих возможностей, ни форм совместной деятельности, ни ее задач. Они не знают силы коллектива, роли общественного мнения, путей его формирования и возможности влияния на каждого члена коллектива. Поэтому, предоставляя детям видимую им самостоятельность, руководитель тактично и все более скрыто (по мере формирования коллектива) ведет ребят по намеченному им самим пути. Воспитатель предлагает детям организацию зимнего праздника. Дети обсуждают, каким должно быть его содержание, предлагают разные названия, программу выступлений, список приглашенных, распределяют обязанности. Учитель вместе с детьми участвует в такой подготовке, высказывает и свое мнение, однако так, чтобы оно не было навязанным и обязательным. Особенно важно провести обсуждение праздника (похода, подготовки альбома и других мероприятий) после его проведения. При этом снова инициатива должна исходить от самих ребят. Пусть они сами разбирают, что было хорошо, что не удалось, пусть подумают, что они пропустили, что не подготовили, пусть оценят и участие отдельных ребят,» И снова учитель направляет весь ход обсуждения, имея в виду прежде всего научить детей самостоятельной и творческой общественной деятельности в коллективе. Он не может допустить превращения обсуждения праздника или уборки сада в «суд» над кем-то из ребят, а использует это обсуждение, чтобы вызвать со стороны коллектива положительную оценку тех, кто работал особенно хорошо и помогал всем товарищам. «Ну, а те, кто еще не умеют дружно работать, этому научатся. Ведь они могут так. же хорошо убирать сухие листья или подметать дорожки, как остальные ребята. В нашем классе все станут скоро настоящими пионерами».

Коллективистические отношения между учениками младших классов., как и у более старших школьников, складываются в трудовой, общественно полезной деятельности. Разбившись по звездочкам, а затем и звеньям, вступая в товарищеское соревнование с другими пионерскими отрядами по сбору металлолома, бумаги, по озеленению пришкольного участка, уборке помещения к празднику, а также участвуя в коллективных походах, играх «Зарницы», в работе следопытов, дети 8-10 лет начинают жить и работать, как взрослые члены коллектива. В их взаимоотношениях постепенно складываются важнейшие черты взаимопомощи, взаимной ответственности в выполнении порученного всему отряду (звену) общественного дела; умение подчиняться тому, кому поручено возглавить работу всей группы; умение и самому принять и выполнить обязанности старшего в группе, строго подчиняясь правилам и порядку, установленным для всех. Огромное значение воспитания младших учащихся в таких детских «малых коллективах» состоит в том, что именно здесь каждый пионер или октябренок получает реальную возможность проявить свою инициативу, свою творческую активность. Ведьна уроках она очень ограничена. А во всей деятельности учеников как общественников умный педагог, пионервожатый находят возможность открыть дорогу для бурной детской активности и направить творческие силы каждого ученика на постановку целей, поиск путей их достижения и решения таких задач, которые обеспечивали бы формирование важнейших качеств человеческой личности.

В разных формах совместной деятельности дети ближе и глубже узнают друг друга. Каждый ученик оценивается во II, а тем более в III классе уже не по какому-то отдельному действию, не по случайному его поступку. Предметом оценки ребят становятся успехи в учении каждого и основные черты его характера (веселый, умный, выдумщик, много знает, все умеет). На грани перехода детей в средние классы на первый план выступают нравственные черты личности. По ним прежде всего ребята и судят друг о друге.

Подростковый возраст - не самый простой период как для детей, так и для мам и пап. Мы уже рассказывали, . Но у детей бывают трудности в общении не только со взрослыми, но и с одноклассниками. Мы выбрали 13 советов, которые помогут подросткам в общении со сверстниками. Эти психологические хитрости будут полезны и родителям.

1. Если вы понимаете, что собеседник соврал или скрыл информацию, не задавайте дополнительные вопросы и не переспрашивайте - просто внимательно посмотрите ему в глаза. Такой прием вынудит визави рассказать недосказанное.

3. Родителям важно . Особенно это актуально в подростковом возрасте, когда каждое замечание может восприниматься очень близко. Научите подростка, как смягчить критику. Если он знает, что нелестных отзывов не избежать, пусть станет как можно ближе к тому, кто будет критиковать. Так человек смягчится и будет давать меньше негативной информации, нежели если бы подросток стоял дальше от него.

4 . Важная контрольная, выступление перед большой аудиторией и даже просто первое признание в любви - все это может быть волнительно для подростка. Как справиться с волнением? Пожуйте жвачку. Жевание ассоциируется с приемом пищи. А едим мы в основном дома, то есть в родном и безопасном месте. С помощью жвачки можно обмануть мозг и создать ему «домашнюю» атмосферу.

5. Даже при сильнейшем волнении на экзаменах и в других подростковых ситуациях поможет проверенный способ - представьте, что оппонент ваш близкий друг. Так вы будете чувствовать себя спокойнее и легче наладите контакт с собеседником.

6. Еще один актуальный вопрос подросткового возраста - первая любовь. Есть проверенный способ выявить симпатию того или иного человека: когда в компании смеются все, обратите внимание, кто на кого смотрит. В такой ситуации каждый человек подсознательно смотрит на того, кто ему наиболее симпатичен. Так что следите за взглядами, возможно, вы поймете, кому стоит отправить .

7. Если вам кто-то не очень приятен, но общение прекратить никак нельзя, попробуйте при встрече с этим человеком выражать больше радости: улыбайтесь, произносите его имя с особой теплотой. С такой практикой отношение к человеку действительно изменится в лучшую сторону.

8. Подростковый возраст - время конфликтов. Но если напряженная ситуация возникла в помещении с зеркалами, станьте так, чтобы зеркало находилось за вашей спиной, а собеседники - напротив вас. Так они будут видеть свое отражение. А кому хочется выглядеть злым и недовольным? Никому. Так что ваши визави будут стараться вести себя спокойнее.

9. Проверенный способ привлечь внимание понравившегося человека: внимательно смотрите на предмет, находящийся прямо за его плечами. Как только объект симпатии обратит на вас внимание, посмотрите ему в глаза и слегка улыбнитесь.

10 . Еще один способ расположить к себе человека - смотреть ему в глаза. При встрече просто определяйте его цвет глаз. Зрительный контакт располагает к себе, и вы сможете заполучить симпатию понравившегося человека.

Я учился в четвёртом классе. Я и мои сверстники всё свободное от школы время проводили во дворе. Мы любили быть вместе, и компания у нас была дружная и тесная.

Как-то в день ранней весны, тёплый, но не солнечный, когда дул влажный ветер, а снежные сугробы затянулись грязноватым налетцем, мы стояли у забора между флигелем и дровяными сараями. Из подъезда вышел новый мальчишка с матерью. Они направились к нам. У его матери пальто было накинуто на плечи, как у человека, который выбежал на улицу на минутку.

Женщина сказала:

Ребятки, это будет ваш новый товарищ, его зовут Юрик. У вас, наверно, найдутся общие интересы. Юрик любит играть в лото. Ну, кроме того, у него есть "Конструктор". Приходите к нам, будете что-нибудь строить вместе с Юриком. Конечно, с "Конструктором" надо обращаться аккуратно. Ну, играйте, ребятишки. И не обижайте мне Юрика!

Мать Юрика ушла, а он остался. Мы смотрели на него чуть-чуть насмешливо и неприязненно. Вероятно, все думали, что он мог бы сам, без помощи матери, сказать, как его зовут, что лото не очень-то интересная игра, - мы предпочитали лапту, "казаков и разбойников". И, наконец, просьба не обижать Юрика - не щуплого какого-нибудь и больного, а обыкновенного мальчишку лет одиннадцати - прямо-таки забавляла… Я видел, что Вовку так и подмывает "испытать" Юрика.

Ты где раньше жил? - спросил Вовка.

А как вы там, на кулачках дрались или боролись больше? - спросил Вовка, не проявляя интереса ни к голландскому, ни к паровому отоплению. - Мы тут на кулачках… По-твоему, борьба лучше?

На побледневшем лице Юрика было написано, что лучше - играть в лото.

Вовка ухмыльнулся. Он привирал сейчас. Не так-то уж часто мы дрались на кулачках.

Вовка вообще любил "заливать" немного. Но, если давал "честное пионерское", не врал. Впрочем, мог соврать и в этом случае. Но если давал "честное пионерское под салютом всех вождей", то уж наверняка говорил правду.

Вовка не отставал от Юрика.

Пошли с горки кататься? - предложил он, указывая на высокую - выше сараев - снежную горку в другом конце двора.

А на чём съезжать? - нерешительно спросил Юрик.

Не знает… - подмигнул нам Вовка. - На чём сидишь, на том и съезжаешь, - сказал он Юрику.

Затем Вовка зашагал к горке, а Юрик неохотно последовал за ним.

Он с опаской поглядывал на Вовку, меня и ещё троих мальчишек, которые вели его в дальний угол двора. Он, наверно, думал о том, что этот угол не виден матери из окна.

Когда мы все взобрались на горку, Вовка скомандовал:

Съезжай давай!

Юрик покачал головой.

Боишься? - спросил Вовка.

Боюсь, ребята, - ответил Юрик, - порвать штаны. Штаны почти новые. Порву - и для родителей новый расход. Я же сам ничего не зарабатываю! И вы тоже, наверно. Так, по крайней мере, не надо доставлять родителям лишних расходов.

Мы были поражены. Не то чтобы мы никогда не слышали ничего подобного, нет, нам это внушали много раз, но только старшие. Это были их слова. Это было их право - говорить так. Но привычные в устах старших слова были необычайно странны, когда их произносил мальчишка. Наверно, сегодня таким же диковинным показалось бы мне, теперь уже взрослому человеку, если бы четырёхлетний карапуз сказал:

"Стихи Маршака и Чуковского оказывают на меня большое влияние. Они помогают мне почувствовать гибкость, красоту и звучность родного языка".

Вовка ничего не ответил на правильные и такие неприятные слова Юрика. Он нетерпеливо морщился, придумывая, как бы наконец взять верх над рассудительным новичком. И наконец придумал.

Ну, ребята, пошли в подкидного играть! - сказал Вовка. - У нас тут чемпионат по подкидному дураку, - пояснил он Юрику. - Участвует шесть человек. Победившему присваивается звание абсолютного чемпиона, проигравшему - абсолютного дурака… Будешь участвовать?

Ни о каком таком чемпионате до этой минуты у нас во дворе не было и речи. В красном уголке, который недавно оборудовали в полуподвале, мы и правда устраивали турниры, но сражались в шашки и в поддавки, а вовсе не в подкидного.

Юрик соображал неплохо, играл неторопливо, не горячась, он, наверно, почти не делал глупых ходов, но всё это было впустую. Это ничем не могло ему помочь, потому что Вовка вдохновенно жульничал. Вовка тащил из колоды козыри, сбрасывал ненужные карты, подглядывал, сдавая, и подсовывал Юрику всякую дрянь. Юрик пять раз остался дураком да ещё чуть ли не со всей колодой на руках.

После этого мы выбежали во двор, а Вовка сложил ладони рупором и торжествующе провозгласил:

Слушайте, вы! Все!.. Вот стоит абсолютный дурак нашего двора! Абсолютный! - взвизгнул Вовка и указал пальцем на Юрика.

По-моему, это было чересчур. Мне не особенно нравился новый мальчишка, но Вовка явно перебарщивал. На минуту мне захотелось даже вступиться за этою Юрика, но Вовка всё-таки был "свой", и я не стал его одёргивать. Юрик молча повернулся к нам спиной и скрылся в подъезде флигеля.

II

Юрик быстро завоевал расположение взрослых. Домашние хозяйки из флигеля, пристроек и большого дома, отлучаясь ненадолго из дому, оставляли ему ключи от комнат и квартир. Их мужья, взрослые дочери и сыновья, возвращаясь домой, знали: если мать ушла в магазин, ключи у Юрика. И сплошь и рядом женщины, уходя, оставляли ключи не своим детям, сверстникам Юрика, а ему.

Вы ещё выроните с прыжками да беготнёй своей, а он человек спокойный, надёжный.

И оттого ли, что он в самом деле был спокойный человек, или оттого, что был он отягощён ключами, от которых топорщились его карманы, но, во всяком случае, гулял Юрик степенно. Он сторонился шутливых потасовок и даже чехарды, в которую мы особенно любили играть. Впрочем, играя в чехарду, легко выронить ключи.

Никого из нас ничуть не задевало, что Юрику доверяют хранить ключи, а нам нет. Вообще после того как Вовка в день знакомства объявил Юрика "абсолютным дураком" и даже написал раза два имя Юрика с прибавлением этого титула мелом на стене сарая, никто больше не трогал нового мальчишку. Да он и перестал быть новым, примелькался как-то.

Наш сосед Семён Авдеевич, бывший красный партизан, учился в Институте красной профессуры. Семён Авдеевич носил сапоги, галифе, гимнастёрку без знаков различия, шинель грубого сукна, а тетради свои укладывал в планшет. Он жил в маленькой комнате с большой кафельной печью. Печь была в этой комнате самым крупным и добротно сделанным предметом. Койка у стены стояла узкая, убогая, а фанерный стол - такой маленький, что локти Семёна Авдеевича, когда он писал, едва на нём умещались… В этой комнате не было ни одной дорогой или красивой вещи, кроме золотых ручных часов, висевших на ремешке на гвоздике у изголовья.

Мы часто бывали в этой комнате: Семён Авдеевич помогал нам иногда решать задачки, играл с нами как-то на радостях после удачно сданного зачёта в жмурки, а недавно подготовил со мной и с Вовкой вечер занимательных фокусов, хитроумную механику которых описал в своей книге Перельман.

В Музее Анны Ахматовой сегодня пройдет вечер, посвященный 100-летию со дня смерти Иннокентия Анненского. Корреспондент «ВП» попросила петербургского поэта Александра Кушнера, ведущего памятного вечера, рассказать о замечательном русском поэте Анненском.

В Музее Анны Ахматовой сегодня пройдет вечер, посвященный 100-летию со дня смерти Иннокентия Анненского.

Корреспондент «ВП» попросила петербургского поэта Александра Кушнера, ведущего памятного вечера, рассказать о замечательном русском поэте Анненском.

— Александр Семенович, вы всегда называете Иннокентия Анненского одним из самых любимых поэтов. Это давняя любовь? Ведь в советские времена его стихи были почти недоступны…

— При жизни Анненский был заслонен корифеями символизма, всеми этими магами, мистагогами, чародеями, рыцарями, обладателями последних тайн и т. д., а в советское время — поэтами — певцами героической советской эпохи, к нормальной человеческой жизни не имевшими отношения.

И все-таки Анненского помнили и любили те, кому была дорога и внятна подлинная поэзия. В 1959 году в «Библиотеке поэта» вышла книга его стихов — к 50-летию со дня смерти поэта, подготовленная замечательным исследователем его творчества Андреем Федоровым. Она стала моей настольной книгой, это была поэзия в чистом виде. В шестидесятые годы поговорить об Анненском с моими сверстниками я почти не мог: мало кто понимал его. Даже Бродский был к нему, как я помню, равнодушен. Но среди людей старшего поколения были люди, любившие его стихи, в том числе Лидия Гинзбург, с которой я дружил. В ее книге «О лирике» Анненскому посвящена глава «Вещный мир». Она показала, как вещи в стихах Анненского сцеплены с человеческим сознанием: допустим, стихотворение «Старая шарманка» («Лишь шарманку старую знобит / И она в закатном мленье мая / Всё никак не смелет злых обид, / Цепкий вал кружа и нажимая…») — это стихи о человеческой старости и одиночестве, а стихотворение «Будильник» («Обручена рассвету / Печаль ее рулад... / Как я игрушку эту / Не слушать был бы рад…») — о рабочей повседневности, известной каждому трудящемуся человеку, и советскому — тоже! Анненский всю жизнь прослужил учителем, а потом — директором гимназии.

Может быть, Анненский был мне еще так дорог потому, что я в те годы работал в школе и тоже вставал по будильнику. Разумеется, это мелочь, проходное замечание, а вот что действительно важно: он, как и Чехов, разделял живые чувства обычного человека.

— Акмеисты, в том числе Ахматова, ценили его высоко, но среди современников он был не слишком популярен. В чем дело?

— Анненский был неизвестен при жизни и по своей «вине» тоже. Ведь все свои лучшие стихи он написал в последние пять-шесть лет жизни. Свою единственную прижизненную книгу стихов он назвал «Тихие песни» и выпустил ее под псевдонимом. Она прошла почти незамеченной. А лучшая его книга «Кипарисовый ларец» вышла уже посмертно, в 1910 году. И сразу привлекла внимание людей, любящих поэзию, но прежде всего — поэтов.

— А чем может быть дорог и интересен Анненский современному читателю?

— Анненский может быть так же дорог и интересен читателю, как и поэту. Достаточно прочесть его стихи о любви и «вагонной ссоре»: «В непостижимой им борьбе / Мятутся черные ракиты. / «До завтра, — говорю тебе, / — Сегодня мы с тобою квиты…», чтобы навсегда его полюбить.

Беседовала Елена ЕЛАГИНА

В последнее время, меня очень сильно начала заботить одна вещь.
Заключается все в том, что мне еще нет двадцати лет, но совершенно не смотря на это, мне очень удобно находиться в окружении людей, которые старше меня. То есть, с моими ровестниками, иногда мне бывает совершенно нео чем поговорить. Чего нельзя сказать о людях старше меня. Старше как на два-три года, так и на пять-семь лет, а бывает и больше.
Получается так, что при всем своем складе ума, мне очень интересно находиться в окружении людей старше меня и разговаривать с ними о том, что и мне и им, оказывается интересно. У меня даже друзей, своего возраста никогда не было. Может быть, это плохо, а может быть, хорошо. Я не знаю. Я вообще не понимаю, как это получается, ведь по природе своей, нам должно быть интересно именно с теми, кто нас окружает. С кем мы учимся, работаем и так далее. У меня же все иначе. Я не люблю и мне не нравяться те люди, которые считаються моими сверстниками. Я считаю их придурками. Моральными уродами. Мне не понятен их юмор, так как мне он кажется детским....
Может быть, кто-то подумает, что это нормально, мол «У всех так было», а вот хуй там был!
Я спросил человек, наверное, двадцать. Спросил людей, которые моего возраста. И что они мне ответили? Они сказали, что им интересно с теми, кто их возраста. Конечно не дословно, но тем не менее. Суть я думаю все уловили. Так почему же со мной все не так? И ведь все не ограничивается простыми разговорами с людьми старше меня. Все осложнаятеся (а может быть и наоборот) тем, последнее время, я начал ощущать, что мне и женщины нравяться их тех, кто старше меня. С ними есть о чем поговорить. Они умны, красивы, обладают именно той женственностью, о которой я привык думать. И мне совершенно не интересны те девушки, которые думают только о… ну, честно признать я не знаю, о чем там думают девушки моего возраста, так как мне это не очень интересно, а точнее, вообще не интересно. Что же касается мужчин - с ними все просто. С ними есть о чем поговорить, они могут дать хороший (не всегда конечно, но бывает) совет. В конце-концов, с ними можно хорошо посидеть и побухать. Чего я не могу сказать о своих сверстниках. Почему не могу? Да потому что, они все на понтах, все из себя этакие «мужыки» повидавшие много чего, и баб переебавшие много каких, но зачастую, таким вот парням, нет еще и восемнадцати лет, исходя из чего я могу предположить, что это все бред.

Я не знаю, что хотел всем этим сказать… наверное, хотел просто спросить, правильно ли это? Должен ли я продолжать общаться с теми кто старше меня, а, соответственно, с теми, с кем мне интересно, или должен пытаться найти общий язык с людьми своего возраста? Так же это касается и девушек, женщин.