Материал подготовлен на основе книги Ольги Маховской Думай как ребенок, поступай как взрослый. Как научиться понимать своего ребенка

Агрессия у детей часто рассматривается воспитателями и врачами как результат педагогической запущенности или как яркий симптом заболеваний - неврологических или психиатрических. Однако психолог Ольга Маховская видит за проявлениями детской агрессивности мощный ресурс развития ребенка и прежде всего пытаются разобраться в причинах агрессии.

6 типов агрессивных детей

По психологическому содержанию агрессия может быть разных типов.

1. Проявление кризиса в развитии, когда ребенок «вырос» из старых отношений с окружением и нуждается в новом типе связей. Именно в это время попытки взрослых вести себя «как всегда» вызывают закономерный протест у малышей, у которых сформировались навыки самостоятельности, накопился словарный запас и в результате возросла потребность в большей свободе действий;

2. Проявление сильного темперамента. Дети с сильным темпераментом неутомимы, они настоящие марафонцы. Среднестатистические нормы сна и отдыха не подходят для детей, чьи задатки позволяют подолгу и с энтузиазмом играть, двигаться, слушать сказки, рисовать и т.д. Основными причинами внешней агрессии у ребенка могут быть желание завершить начатое, погруженность в процесс игры. Дети с сильным темпераментом капризничают и негодуют, когда они недогружены, а значит, не удовлетворены;

3. Сигнал о физическом недомогании, физиологическом дискомфорте, сниженном настроении. До тех пор пока мы не научим ребенка различать физические и эмоциональные состояния, он будет сообщать о них непрямыми способами, к которым относятся и симптомы дискомфорта. Ребенок будет говорить всем телом, пока не выучит нужные слова, описывающие важные состояния и желания;

4. Способ доминирования в отношениях со сверстниками или взрослыми. Высокий уровень агрессивности в семейных отношениях, когда родители тайно или открыто конфликтуют, служит прямой причиной детской агрессии и стремления верховодить;

5. Сигнал о нехватке положительных эмоций. Ребенок может «приносить» из семьи в детский сад или школу негативные эмоции, ожидания и страхи. Агрессия по отношению к сверстникам мотивирована желанием избавиться от неприятного и пугающего напряжения. Вместо того чтобы наказывать ребенка, загоняя в замкнутый круг страданий, мы должны его выслушать, пожалеть и успокоить;

6. Проявление «праведного гнева». Сражаясь с моралистами, считающими, что «нормальный ребенок - это послушный ребенок», психологи предлагают различать агрессию и праведный гнев. Если для негодования и протеста есть объективная причина, например, кто-то из родителей в который раз не выполняет обещания посетить зоопарк, ребенок вполне объяснимо сердится.

Приведем два случая, в которых причины агрессивности детей неочевидны, и только помощь психолога помогла родителям увидеть внутренние мотивы поведения ребенка.

Злобными не рождаются.
Способность понимать чувства других людей – жизненно важный навык для сложных детей.
Нарастание негативных чувств:
печаль – обеспокоенность – безразличие - раздражительность- злость.

В детях заложены способности к сопереживанию и милосердию. Если педагоги-психологи не будут развивать эти черты, они станут скрытыми, что даст импульс к развитию злобы и бесчувствия. Учителя должны дать понять детям, что злобные поступки не только обижают,но и имеют негативные последствия. Мало разъяснять детям последствия дурного поведения, но также важно продемонстрировать в качестве воспитательного момента случай недоброго поведения в жизни, в классической литературе, притчах, историях. Педагог растолковывающий последствия "бунтарского" поведения ребенка или группы детей может занять несколько минут, однако это время не будет потрачено зря.поскольку такие беседы - одно из лучших средств воспитания детей.
Главное критиковать грубое поведение, а не ребенка.
Помогите ребенку научиться понимать переживания и чувства того, кого он обидел.
Научите ребенка избегать грубости.
Давайте ребенку возможность исправить сделанное [М.Борба].
Это своеобразная реституция поможет ребенку взять на себя ответственность за осознание проступка и его недопущения.[Реституция - от лат. restitutio - погашение, исправление]
Э. Фуллер пишет, что со сложными детьми гнев, ссоры и крики всегда присутствуют в избытке.
Как иметь дело с гневом.
Люди, дающие волю гневу, быстро теряют друзей. Научить детей сдерживать негативные эмоции – дело не простое. Если вы уступаете своему ребенку всякий раз, когда он сердится, он будет прибегать к гневу, чтобы добиться своего.
У «горячих голов» проявление гнева происходит очень быстро. Они не сдерживаются, но когда вспышка проходит, снова наступает тишь, да благодать. Детям такого типа необходимо научиться контролировать свои импульсы. Им ничего не стоит выйти себя, но как успокоиться, они не знают. Этому можно научить, обсуждая с ребенком чувство гнева. Спросите, из-за чего он испытывает гнев, и предложите альтернативные способы реагирования. Маленьких детей в гневе надо удерживать – осторожно, но последовательно, до тех пор, пока приступ гнева не стихнет.
«Холодные сердца» способны контролировать свои эмоции. Они более расчетливы в том, как преподнести свой гнев. Они словно говорят: «Я подожду, пока не наступит крайне удобный момент для моего гнева». Чем раньше такие дети узнают, что гнев – это не самый подходящий способ привлечь внимания и добиться привилегий, тем лучше. (Еще одно предупреждение для родителей: когда вы решаете твёрдо стоять на своём и не уступать таким детям, они становятся ещё хуже, перед тем как измениться в лучшую сторону).
Нервный срыв или успокоение.
Сложные дети могут очень быстро вывести вас из себя.
Нервный срыв очевиден, когда нет никакой возможности изменить поведение сложного ребенка посредством слов. Напряжение в конфликте достигает такой точки, что рациональное обсуждение становится просто не возможным. Вот некоторые показатели состояния нервного срыва.
Предмет спора меняется хаотично.
Кажется, акцент делается именно на проявление гнева, нежели на решения проблемы.
Любой из вас (вы или ребенок) чувствует себя не надежно.
Возможен акт или угроза физического насилия (как с вашей стороны, так и со стороны ребенка).
При нервном срыве основная цель – сохранить безопасность обеих сторон. Проблемы могут быть решены позже. Заранее планируйте своё поведение. При нервных срывах очень важна ваша позиция, а так же ваше знание о сложном ребенке. Некоторые сложные дети при нервном срыве нуждаются в одиночестве. Оставить их одних и уйти – то есть увеличить физическое расстояние между вами – одна из стратегий. Другие дети наоборот, очень плохо реагируют на одиночество. А есть такие, кто в приступе гнева дает волю кулакам, или будет биться головой о стену, или крушить всё подряд, нанося урон имуществу. Совершенно очевидно, что оставлять без присмотра маленьких детей в состоянии гнева крайне неразумно. Возмутителям спокойствия необходим кто-то рядом, кто может спокойно наблюдать за ними, пока они находятся в состоянии нервного срыва.
Запомните: пока ребенок беснуется, никакие вмешательства не будут эффективными. Цель здесь – обеспечить вашему ребенку (и вам) безопасность, дать ситуации возможность нормализоваться.
Не становитесь на пути разгневанного ребенка, ведь он может пойти на вас штурмом. Это значит, что не надо стоять на пути к двери или к окну. Убедитесь, что ребенок в состоянии нервного срыва имеет достаточно пространства, чтобы не нанеси вам физического вреда.
В такой ситуации чем меньше вы говорите, тем лучше. Если вы вынуждены говорить, то делайте это с твердым спокойствием. Ваша задача – показать ребенку, что вы сможете сохранить его безопасность. Нервный срыв может продолжаться довольно долго. Ни в коем случае нельзя подгонять развитие. Попытка ускорить процесс только растянет продолжительность нервного срыва во времени. Поле нервного срыва сложные дети чувствуют себя обессиленными, поэтому не поддавайтесь искушению обсудить причины, приведшие к нему. Просто побудьте рядом со своим учеником и воспользуйтесь возможностью показать ему, что вы его уважаете(Э. Фуллер. Рожденные бунтовать. «Рипол классик» М. 2010. с. 211-212).

Дети-убийцы, от преступлений которых в жилах стынет кровь:

1. Японская школьница, которая убила свою одноклассницу, называвшую её «паинькой»

1 июня 2004 года 11-летняя школьница, лучше всего известная как «Девочка А» (*), убила свою 12-летнюю одноклассницу, Сатоми Митараи (Satomi Mitarai) в пустом классе во время обеда в средней школе в Японии. При нападении Девочка А перерезала горло и руки Митараи с помощью ножа. Затем она оставила тело Митараи на месте убийства и вернулась в класс в одежде перепачканной кровью. Её учительница обнаружила тело и вызвала полицию.

После того, как её взяли под стражу, Девочка А призналась в совершении преступления говоря, что она и Митараи поссорились в результате сообщений, которыми они обменялись по Интернету. Она утверждала, что Митараи оклеветала её, комментируя по поводу её веса и называя её «паинькой».

15 сентября 2004 года японский суд по семейным делам вынес решение об её институционализации. Она была принудительно отправлена в государственную воспитательную колонию, где провела четыре года.

(*) Настоящее имя убийцы не было открыто прессе в соответствии с японскими правовыми процедурами, запрещающими идентификацию несовершеннолетних правонарушителей.

2. Мальчик, почти достигший подросткового возраста, который убил беременную невесту своего отца из ревности


20 февраля 2009 года 11-летний Джордан Браун (Jordan Brown) убил невесту своего отца по имени Кензи Мэри Хоук (Kenzie Marie Houk), которой было 26 лет, в городе Вампум (Wampum), штат Пенсильвания.

Хоук, находившаяся на 8 месяце беременности, была убита лёжа в постели выстрелом в затылок из дробовика Брауна молодежной модели 0,20 калибра. И она, и её нерожденный сын погибли в результате нападения.

Мальчик провел более трёх лет в исправительном учреждении для несовершеннолетних в городе Эри (Erie), штат Пенсильвания, в то время как суды обсуждали его статус. 13 апреля 2012 года Джордан был признан виновным в делинквентном поведении (эквивалент обвинительного приговора в суде по делам несовершеннолетних) - в смерти Хоук и в смерти её не родившегося ребёнка.

3. Девушка, которая убила свою семью, потому что они не одобряли её парня


22 апреля 2006 года, когда Жасмин Ричардс (Jasmine Richards) было всего 12 лет, она и её парень убили её родителей и младшего брата в их доме в местечке Медисин Хэт (Medicine Hat), Альберта, Канада. Родители Ричардс не одобряли её отношений с 23-летним Джереми Штайнке (Jeremy Steinke).

Штайнке ворвался в дом Ричардс и убил её мать и отца. Затем он приказал ей ударить ножом своего маленького брата. Она ударила мальчика один раз, перед тем как Штайнке взял дело в свои руки и перерезал ему горло.

9 июля 2007 года Ричардс была признана виновной по трём пунктам обвинения в совершении предумышленного убийства. Её приговорили к высшей мере наказания в виде лишения свободы сроком на десять лет. Её приговор учитывал полтора года, которые она уже провела в заключении, за которыми должны были последовать четыре года в психиатрическом учреждении и четыре с половиной года под условным надзором в сообществе. Штайнке был приговорен к трём пожизненным заключениям по каждому из трёх пунктов обвинения в совершении предумышленного убийства. Он будет иметь право на условно-досрочное освобождение после отбывания двадцати пяти лет.

4. Бразильский подросток, который убил своих родителей (сотрудников полиции) и двух других родственников перед совершением самоубийства


Мальчик в Сан-Паулу, Бразилия, был обвинен в убийстве своих родителей, являвшихся сотрудниками полиции, бабушки и двоюродной бабушки, перед тем как он провёл целый день в школе, а затем совершил самоубийство.

Полиция считает, что 13-летний Марсело Пессегини (Marcelo Pesseghini) выстрелил каждой жертве в голову из пистолета 0,40 калибра. 40-летний сержант полиции Луис Марсело Пессегини (Luiz Marcelo Pesseghini), его 36-летняя жена Андрея Регина (Andreia Regina), 65-летняя бабушка Бенедита (Benedita), и 55-летняя двоюродная бабушка Бернадетт (Bernadete) были убиты в постели.

Подростка нашли мёртвым от совершенного им же выстрела в висок. В его левой руке был выданный полицией служебный револьвер его отца. Второй пистолет, револьвер.32 калибра, был найден в рюкзаке подростка, который он взял в школу.

По словам лучшего друга Марсело, подросток сказал, что хотел убить своих родителей и стать наёмным убийцей. По всей видимости, на совершение такого зловещего поступка его вдохновили печально известные убийства из Амитивилля (Amityville killings), причём его убийства обладали рядом леденящих душу сходств с убийствами Дефео (DeFeo) 1974 года. Несмотря на доказательства, некоторые родственники семьи скептически относились к причастности подростка к убийствам.

5. Подвергавшийся насилию 13-летний подросток, который убил своего 2-летнего брата


К сожалению для Кристиана Фернандеса (Cristian Fernandez), его жизнь была отмечена насилием и пренебрежением.

Когда ему было всего два года, Кристиана нашли голым и грязным, блуждающим по улицам Южной Флориды (South Florida). Бабушка, которая должна была заботиться о нём, скрывалась с кокаином в номере мотеля, а его 14-летнюю мать было невозможно отыскать. Само его зачатие привело к осуждению его отца в изнасиловании.

С тех пор жизнь Кристиана всё ухудшалась. Он подвергся сексуальному насилию со стороны двоюродного брата и был избит отчимом, который покончил жизнь самоубийством до прибытия полиции, которая приехала на место для проведения расследования.

В 2011 году 13-летний Кристиан был обвинен в совершении предумышленного убийства после того, как он избил до смерти своего 2-летнего сводного брата. Он был также обвинен в сексуальном надругательстве над своим 5-летним сводным братом.

В августе 2013 года Кристиан согласился на сделку со следствием о признании своей вины, из которой следует, что ему будет вынесен приговор как несовершеннолетнему в непредумышленном убийстве (обвинения в сексуальном насилии были сняты) и он будет оставаться в учреждении для несовершеннолетних, пока ему не исполнится 19 лет.

6. 11-летняя девочка из Великобритании, которая задушила двух маленьких мальчиков


В мае 1968 года Мэри Флора Белл (Mary Flora Bell) задушила четырёхлетнего Мартина Брауна (Martin Brown) в заброшенном доме в Скотсвуде (Scotswood), на окраине центральной части города Ньюкасл-апон-Тайн (Newcastle upon Tyne), Англия.

В июле того же года Мэри Белл и её 13-летняя подруга Норма Джойс Белл (Norma Joyce Bell) (не родственница), задушили и изуродовали 3-летнего Брайана Хоу (Brian Howe).

Изначально, в деле о смерти Брауна был вынесен вердикт, оставляющий вопрос открытым, так как не было никаких доказательств насильственной смерти - несмотря на то, что Белл задушила его, её хватка не была достаточно сильной, чтобы оставить следы.

В конце концов, его смерть была связана с убийством Хоу и в августе 1968 года девочки были обвинены по двум статьям непредумышленного убийства.

Психолог министерства внутренних дел Великобритании сказал в суде, что у Мэри было психопатическое расстройство, в лечении которого она нуждалась. Тем не менее, главный инспектор, который допрашивал Мэри, обнаружил, что она была «очень хитрой и коварной».

Когда был зачитан приговор, Мэри потеряла самообладание. Норма была признана невиновной, а Мэри Белл была признана виновной в непредумышленном убийстве на почве невменяемости.

С момента её освобождения из тюрьмы в 1980 году, личность Мэри была защищена по решению суда, причём защита также распространялась на личность её дочери, родившейся 25 мая 1984 года.

7. Братья, которые убили своего отца, потому что они не хотели быть наказанными за побег из дома


26 ноября 2001 года пожарные мчались на тушение пламени по тихим улицам Кантонмента (Cantonment), небольшой общины, расположенной примерно в 16 километрах к северу от города Пенсакола (Pensacola). Когда они добрались до дома, они ворвались в двери, начали тушить пожар и искать людей, оставшихся в живых.

В одной из комнат они обнаружили мужчину, сидящего на диване, он был мёртвым. Пожарные предположили, что он стал жертвой пожара, но при дальнейшем рассмотрении стало ясно, что он, скорее всего, умер из-за травмы от удара тупым предметом. Его череп был сломан, и половина его лица была вдавлена в череп.

Пострадавший, 40-летний Терри Кинг (Terry King), был убит своими собственными детьми, 12-летним Алексом и 13-летним Дереком. Дерек подождал, пока его отец не заснёт, а затем нанёс ему десять ударов по голове и лицу бейсбольной битой из алюминия. После этого мальчики подожгли дом, чтобы попытаться скрыть убийство.

В то время как Терри был любящим и нежным отцом, он также был довольно строгим. Когда мальчиков опрашивали после убийства, они сказали, что они не подвергались физическому насилию, но Терри заставлял их сидеть в комнате, и смотрел на них в течение длительного периода времени. Оба мальчика считали, что это было психически оскорбительно. Они также заявили, что убили Терри, потому что не хотели быть наказанными за побег из дома.

Обоим мальчикам были предъявлены обвинения в убийстве и их поместили в дисциплинарный исправительный центр для несовершеннолетних. Алекс был освобождён в апреле 2008 года, а Дерек был выпущен в марте 2009 года.

8. Друзья, которые убили своих одноклассников и учителя


24 марта 1998 года два одержимых огнестрельным оружием мальчика, которые были злые из-за того, что на их романтические ухаживания не ответили взаимностью, активировали пожарную сигнализацию в Вестсайдской средней школе (Westside Middle School), чтобы выманить своих одноклассников наружу. Затем 11-летний Эндрю Голден (Andrew Golden) и его 14-летний друг Митчел Джонсон (Mitchell Johnson) начали продолжительный обстрел группы напуганных учеников и учителей из мощных винтовок, убив пятерых и ранив ещё десять человек.

В ночь перед стрельбой, Голден помогал Джонсону загрузить автомобиль марки Dodge Caravan, принадлежавший его матери. Они загрузили в автомобиль оборудование для кемпинга, еду, и несколько видов оружия, в том числе две полуавтоматические винтовки, одну винтовку с продольно-скользящим поворотным затвором и четыре пистолета. Мальчики, видимо, планировали сбежать после убийств, так как в их фургоне была еда, спальные мешки, и аварийно-спасательное снаряжение.

В августе 1998 года оба мальчика были приговорены к тюремному заключению, вплоть до достижения возраста в 21 год, что является максимальным наказанием, предусмотренным для несовершеннолетних в соответствии с законодательством штата Арканзас.

После стрельбы адвокат Митчелла заявил, что в раннем возрасте мальчик подвергался сексуальному насилию со стороны одного из членов семьи, в детском саду, куда он был помещён. За год до стрельбы, Митчелл был обвинен в растлении 3-летней девочки во время посещения юга Миннесоты со своей семьёй. Тем не менее, упоминание об этом случае было исключено из-за его возраста.

Многим родителям знакома, казалось бы, ниоткуда возникающая . Ребенок из нормальной, благополучной семьи, всеми любимый, без каких-либо отклонений в развитии начинает проявлять агрессию и жестокость – мучит домашних животных, обижает других детей, предпочитает сюжетные игры с драками и насилием и т.п. Почему это может происходить и что делать, если ребенок… злой ?!

Проявления детской жестокости

Когда родители или педагоги обсуждают проблему детской жестокости, то зачастую речь идет о совершенно разных явлениях, с разными причинами возникновения! Соответственно, чтобы эффективно скорректировать этот момент с помощью воспитания, нужно понять, с какими проявлениями жестокости у ребенка имеешь дело .

Сайт сайт попытался составить приблизительную классификацию, но предупреждаем – в «чистом виде» каждое из нижеописанных явлений существует редко!

• Ребенокполучает удовольствие от наблюдения жестокости – причинения боли животному или человеку, чьих-то мучений и т.п. Это тот самый случай, когда дети издеваются над домашними или бездомными животными, с видимым наслаждением убивают насекомых, без сочувствия, но с интересом наблюдают, если на их глазах больно человеку, а иногда сами пытаются причинить боль – укусить, ущипнуть, оцарапать и т.д.
• Ребенок немотивированно агрессивен . Конфликты с другими детьми чаще всего решает дракой (кстати, можешь почитать, с агрессией реагирует на все волнующие его моменты жизни.
• В играх преобладают сюжеты насилия , драк, сражений, убийств ит.д. Порой можно наблюдать, как такие дети с явным наслаждением в игре представляют лужи крови, оторванные конечности и прочий антураж боевиков.
• Ребенок осознанно и с удовольствием занимается «психологическим насилием»: дразнит и обижает других детей, придумывает явно обидные ситуации. Причем в качестве жертв выбирает, как правило, тех, кто не может дать достойного отпора – младших или психологически слабых детей (а такую слабинку он чувствует!). Финальная цель – понаблюдать за обидой жертвы , слезами и т.д.
• У ребенка отсутствует сочувствие и жалость в тех случаях, когда это было бы естественно: когда кому-то плохо, грустно, больно, или же при прочтении соответствующего эпизода в книге, просмотра в фильме…

Детская жестокость: причины

Иногда наблюдаю ситуацию, когда взрослые, в том числе родители, вообще не пытаются подумать о причине детской жестокости: да, ребенка могут поругать или наказать в каждом конкретном случае, но на вопрос, почему ребенок злой и что делать , дается ответ в духе «А, это в нем есть! Хоть ругай, хоть наказывай – ничего не поможет… это в нем от природы, характер такой !».

Бывают ли случаи, когда склонность к жестокости можно назвать врожденной? Психологи отвечают – нет !

Врожденным свойством психики можно назвать (мы о ней также рассказывали), холерический темперамент, конфликтность – это обычно выглядит извне как агрессивность. Если речь идет о таком гиперактивном ребенке , то его проявления жестокости, скорее всего – драчливость, нечуткость к эмоциям других, интерес к конфликтным играм и т.д. Да, это его врожденные свойства, и выход здесь – не подавлять ребенка в его проявлениях (типа «Сядь! Прекрати свои войнушки бесконечные! Еще раз подерешься – я тебе покажу!!!»), а найти «отдушину» – например, отдать его в активный соревновательный вид спорта.

Каковы другие причины детской жестокости?

Очень часто – в том, что ребенок хочет почувствовать себя более сильным, значимым , на что-то в окружающем мире влияющем… Кто-то чувствует свою значимость и превосходство, выйдя победителем из драки (ради этого такие дети зачастую затевают заведомо неравные по силам драки – бьют более слабых, младших детей), кто-то (обычно в более старшем возрасте) прибегает к «психологическому насилию», кто-то тихонько мучает животных, чувствуя, что с людьми быть большим и сильным не удается, и т.д.

Почему ребенок не может найти нормальный, мирный способ самореализации и самоутверждения ? А вот это – явно недочет взрослых! Это возникает, если ребенка воспитывают авторитарно – держат в «ежовых рукавицах».

А ведь порой родители даже не замечают собственной авторитарности, искренне считая, что так, в строгости, и нужно воспитывать детей – мол, вырастет, и будет сам за себя решать, а пока мал, пусть безоговорочно слушается!

Результат – ребенок видит, что он решительно ни на что не влияет, к его мнению не прислушиваются, им просто командуют. У него формируется логическая цепочка: чтобы на что-то повлиять, самоутвердиться, нужно быть сильнее физически или старше . И вот он находит более слабое существо и «отводит душу»! То есть, проблему жестокости у детей часто порождает именно комплекс неполноценности !

А еще, увы, причиной жестокости у детей, даже при нормальном семейном и школьном воспитании, становятся мультсериалы, фильмы-боевики, компьютерные игры и т.д. Развивать эту тему не будем, потому как об этом говорено уже столько раз — негативное влияние всей этой индустрии на детей бесспорно.

Ребенок злой: что делать?

Как убрать проблему детской жестокости или не допустить ее появления? Общие рекомендации:

• Прислушивайтесь к ребенку, не подавляйте его своей родительской властью , даже если он неправ или хочет чего-то, что не имеет прямой пользы или явного рационального смысла. Можно ведь поговорить, обсудить, аргументировать – и, в конце концов, дать ребенку право совершить свои ошибки и поучиться на них! У ребенка не должно быть понятия «Кто старше, тот и «право имеющий»!
• Не применяйте физических наказаний и ограничений, регулируемых физической силой . Речь идет не так о символическом шлепке, как о моментах, когда маленького ребенка держат за руку и ведут куда надо, даже если он рыдает, и т.п. Конечно, не должно быть в реальности болезненных физических наказаний!
• Помогайте ребенку побеждать . В чем угодно – в спорах, в играх, спортивных состязаниях и т.д. Каждому ребенку в любом возрасте нужно иногда чувствовать себя лучшим, победителем – это формирует нормальную самооценку! Причем, не только с родителями, но и со сверстниками – направьте энергию ребенка в ту деятельность, где он действительно конкурентоспособен, помогите ему в ней реализоваться! Ни в коем случае не смейтесь над его успехами в чем-либо и не преуменьшайте их, хвалите ребенка за его маленькие победы.
• Поясняйте ребенку, что значит доброта, сочувствие – а также то, что другим людям и животным тоже может быть больно, обидно и т.д. А то ведь причиной детской жестокости к животным и насекомым в маленьком возрасте может служить искренний исследовательский интерес – маленькие дети в реальности могут не понимать, что «подопытным» больно!
• «Фильтруйте» телевизионный и компьютерный контент, просматриваемый ребенком. И да, если папа смотрит боевики, а малыш бегает рядом – это тоже считается!

Проблема детской жестокости вполне разрешима – и даже если она вам знакома не понаслышке, вполне вероятно, что это останется в детстве и не повлияет на формирование взрослой личности!

Копирование этой статьи запрещено!

В рамках презентации состоялось заседание Семейного клуба на тему «Эпоха дошкольного детства». Участники: – преподаватель ПСТГУ, Екатерина Бурмистрова – психолог, автор книг, – главный редактор портала «Православие и мир» и глава издательства, Анастасия Абрамова – один из основателей семейного центра «Рождество», культуролог и радиоведущая.

Прежде всего, поблагодарила Екатерину Бурмистрову за замечательную книгу и отметила, что это книга не только опытного психолога, но многодетной мамы:

– Существует огромное количество семейных психологов, но часто при чтении статей возникает вопрос: интересно, а свои-то дети у автора есть? У Екатерины десять детей, понятно, что у такой мамы очень трезвый взгляд на воспитание, на отношения внутри семьи. Екатерина говорит о том, какой должна быть нормальная православная семья, о ее проблемах и сложностях абсолютно внятно и трезво.

Отметила две особенности книги :

– Во-первых, Екатерина долгие годы сотрудничает с различными родительскими клубами и центрами, она как психолог находится внутри не столько проблемного поля, сколько в поле родительском, в котором очень много конструктивных практик, живого, любящего, активного материнства и отцовства – это очень важно.

Во-вторых, книга начала собираться еще в 90-е годы – время, когда родительство из общественных институтов воспитания начинало уходить в самостоятельное плавание. Тогда главной моделью отношений мамы с ребёнком стала модель мамы как преподавателя.

Книга Екатерины меняет эту модель – из позиции преподавателя и воспитательницы в яслях, мама ставится на позицию воспитывающего взрослого, который живет вместе с детьми.

О месте мужчины в воспитании малыша от 0 до 4-х лет рассказал :

– С одной стороны, считается, что территория маленьких детей – типично женская, мужчины присутствуют где-то на периферии, а с маленькими детьми возятся мамы и бабушки. Это такие традиционные сценарии, традиционные роли, которые казались всегда очевидными, но в наше время, время, смещенных границ, эти традиционные ситуации меняются.

Для отцов открывается возможность попасть в ту зону, в которую обычно мужчины не входят, и найти там что-то действительно очень интересное и важное.

Очень важно, когда появление маленьких детей, воспитание маленьких детей, родители переживают совместно, не пугая друг друга, а вместе входя в удивительное пространство рожденного маленького человека.

Я вспоминаю свой опыт вхождения в это детское поле, когда у нас родился первый ребёнок. Это было совершенное перерождение, удивительные переживания. Несколько дней я вообще не выходил на улицу, удивленно созерцая это чудо явления человека в мир.

Когда же мне пришлось все же выйти в магазин, я помню, как для меня изменился мир: люди как будто стали большими, угловатыми, звуки – низкими, резкими. Я отчасти стал видеть мир глазами того маленького существа, которое появилось на свет.

И далее всё остальное стало для меня так или иначе связано с этим начальным опытом удивления и какого-то внутреннего перерождения, вступления в это отцовство. Каждый человек, у которого появляются дети, посвящается в священный сан отца и матери.

Екатерина Бурмистрова рассказала о тех особенностях детей до 4-х лет, о которых взрослые обычно не задумываются и не подозревают, что они есть, в результате допуская нелепые срывы и ошибки в воспитании:

Ребёнок до 4 лет иначе воспринимает течение времени

– Например, для меня в свое время было абсолютным открытием то, что ребенок совершенно иначе воспринимает течение времени. Ребенок этого возраста живет в совсем другой временной реальности. Некоторые люди, у которых сохранились ранние воспоминания, помнят, как долго тянулись пять минут, как долго тянется вечер, когда ждешь маму и так далее.

Кстати, стандартный возраст, с которого человек более-менее помнит себя вспышками – это 4 года. Воспоминания до 4-х лет являются большой редкостью.

Длительность времени для трехлетнего ребенка нужно умножать примерно на четыре. То есть если мы ушли на час, в субъективной реальности ребенка нас нет примерно четыре часа. Если же мама уехала на неделю, то для ребенка это примерно месяц. И этот день в садике, когда мама приходит только к вечеру – это очень длительное время.

Мы говорим: «Подожди пять минут», а для ребёнка это абстракция. И тут возникает особый род конфликтов: «Ну как же, я говорю «подожди пять минут», а он даже этого не понимает, он, наверное, издевается!». Это одна из типичных родительских трудностей.

Да, у ребенка не включен таймер, внутреннее ощущение времени и понимание протяженности даже коротких отрезков включается вообще годам к 6,5 – 7, ближе к началу школьного обучения. То есть мы воспитываем существо, которое живет в другой временной реальности.

Какие из этого могут быть следствия воспитания? Нетерпение, сложность прерывания одной деятельности и переход к другой – мы знаем, что маленького ребёнка сначала невозможно собрать на улицу, а потом оттуда увести – сам момент перехода дается с трудом. И понимание этих особенностей снижает если не количество конфликтов, то как минимум их остроту.

Маму по-прежнему может сердить, что ребенок не готов оставить игрушки и уйти из песочницы, но когда понимаешь, что происходит, с этим проще иметь дело. И поведение ребёнка вызывает меньше гнева, меньше расстройства, ощущения того, что ты не справляешься – все эти чувства очень хорошо знакомы родителям маленьких детей.

У ребёнка до 4 лет отсутствует причинно-следственная связь

Еще одна глобально важная особенность этого периода – у маленьких детей не работает причинно-следственная связь. Простая, понятная для нас вещь, что из пункта А следует пункт Б – ребёнку недоступна.

То есть все наши рассуждения: если ты будешь наливать сок из полного пакета, будет большая лужа, или: если ты не наденешь на улицу резиновые сапоги, а наденешь красивые кроссовки, то не сможешь зайти в лужу, а также масса других, с нашей точки зрения абсолютно понятных вещей, ребенку не понятны.

А как нужно общаться с существом, у которого не работает причинно-следственная связь? Как можно с ним договориться?

Из зала тут же последовали ответы: Объяснять, игнорировать, переключить внимание…

– Да, волшебная вещь – переключение внимания, пока не работают причинно-следственные связи, это прекрасно работает.

Одна девушка предложила перевести все в пространство игры – не хочется надевать комбинезон, давай поиграем, что ты космонавт.

– Да, это замечательная возможность говорить на детском. У детей не работают причинно-следственные связи, но зато прекрасно работает воображение. Это, как правило, период между 2 и 3 годами.

А появляться причинно-следственные связи начинают где-то между 3 и 4 годами, с накоплением ребенком собственного опыта. До этого жизнь ребёнка –это опыт разбивания яйца, разливания супа, дотрагивания до чего-то горячего, взаимодействия с кошками. Тот ключ, который затем откроет возможность построения причинно-следственных связей.

Как только мы перестаем думать о возрастных особенностях, родители оказываются в плену ощущения, что ребенок издевается, что то или иное поведение ребенка – это намеренное действие. Это такой маркер перехода в неадекватное родительское состояние – как только нам кажется, что «он это специально», это сигнал, что нам нужна пауза.

Конечно же, этот возраст прекрасный, невероятно радостный, но даже со спокойными детьми мы понимаем, что это время постоянного взаимодействия. Даже те дети, которые прекрасно играют сами, в этом возрасте невероятно настроены на контакт, все время хотят быть на связи, для них самое важное – это отклик, им очень важно получить реакцию.

Родители от этого устают, это действительно нагрузочная работа, сравнимая с работой авиадиспетчера или водителя большой фуры – профессий, в которых необходим регулярный отдых. Обычно «хорошие родители» отдыха себе не дают, склонны себя загонять.

Не смотря на то, что у меня есть масса знаний про маленьких детей, у меня тоже бывали сложные моменты, когда мне казалось, что «они это специально», и Михаил говорил такую замечательную фразу: «Жена, ты помни, что это не злобные карлики, это дети».

Уникальное время от 0 до 4-х

Также напомнил родителям об уникальности возраста до 4 лет и посоветовал не упустить его:

– Это удивительное время – первых лет. Когда дети вырастают, ты понимаешь, насколько это быстро проходящее время, которое никак нельзя компенсировать. То, что происходит в 1 год, уже не происходит в 2 года, а что происходит в 2 года, уже не происходит в 3.

А часто бывает так: первые дети рождаются у молодых родителей, которые строят карьеру, выясняют отношения между собой. И вот на этом фоне занятости собой, выяснения отношений, ипотеки, машины, происходит самое важное, что происходит в жизни человека – появление на свет, первые шаги, первые слова.

В результате, важнейшие вещи происходят где-то за гранью нашего внимания, игнорируются. Понятно, что надо ребёнка накормить, напоить, поменять памперс, но то, что можно созерцать, чему можно соучаствовать, это другое качество жизни, часто проходит мимо.

Вот это вот вхождение в пространство детей, и совместная жизнь с ними, могут дать новый опыт в том числе и серьёзным дядькам с бородами. Вхождение в этот опыт погружает человека в какой-то совершенно другой мир. А если мужчина с женщиной в этой ситуации находятся вместе, это будет еще и большая помощь мамочкам, которые часто находятся в психотическом состоянии.

Когда много маленьких детей, даже один-два, это зачастую ситуация сумасшедшего дома. Как жить в сумасшедшем доме? Надо четко понимать, что ты в сумасшедшем доме, и жить с радостью, принося мир. Этому очень может поспособствовать отец, он ведь грудью не кормит пока, физиологических изменений с ним не происходит.

Вопросы

Всю неделю на сайт «Правмира» поступали вопросы для Екатерины Бурмистровой, наиболее часто задаваемым из них был вопрос о раннем развитии ребёнка:

– Что вы думаете о методике обучения с пеленок, применяли ли вы ее на своих детях. Если да, расскажите о результатах обучения.

На вопрос ответила

– Существует такое древнее представление, что ребенок – это маленькая копия взрослого. Это неправильное представление. Такой взгляд на ребенка связан с родительским представлением о том, что стакан пуст, но он уже есть. И чтобы он был полезным предметом, чтобы он мог послужить в этом мире, нужно его наполнять, и чем раньше, тем лучше.

Когда в начале 20 века наметилась эта тенденция смотреть на ребенка, как на сосуд, который надо утрамбовывать разными знаниями, на этот взгляд очень бурно и с большой сердечностью отреагировала наша интеллектуальная элита, в частности представители религиозной философии.

Например, русский философ Ильин задает вопрос – а что вообще есть человек? Человек – это не то, что он знает, это то, что он любит.

Педагог и богослов Василий Зеньковский посвящает этой проблеме целую статью, в которой это направление в отношении детства называет интеллектуализацией детства, и говорит о том, что основная задача воспитания – это не наполнение ума, а возжигание сердца.

Этот вопрос, заданный на правмировском форуме, имеет под собой это наследие взгляда на ребенка как на некий сосуд, который надо заполнять. При этом игнорируется тот опыт педагогики, народной педагогики, которая взращивала детей без карточек, таблиц и кубиков, и получался народ.

Именно в этом нежном возрасте – от 0 до 4-х лет – ребенок открывает для себя, что в этом мире ценно, учится любить. И это происходит вовсе не через обучение буквам и цифрам, а прежде всего, через слово, через колыбельные, потешки – ту среду, в которую он входит. Он учится быть человеком, узнавать над чем люди смеются, чем гордятся, перед чем испытывают благоговение, что отвергают и отрицают. Эти вещи очень значимы и являются теми семенами, из которых потом произрастает личность, и с которых начинается подлинное образование.

Екатерина Бурмистрова:

– Да, эта тема про раннее развитие очень популярна. Я нахожусь в особом положении как человек, консультирующий семьи и сталкивающийся с артефактами применения разных педагогических методик.

Почти все существующие методики раннего развития на нашей российской почве приносят очень странные, травмирующие ребёнка плоды. Не потому, что они сами по себе опасны, они безопасны и даже в ограниченном количестве полезны, но родители очень близко к сердцу принимают эти идеи раннего развития, не понимая, что ребенок, как говорится в восточной мудрости, это не сосуд, который нужно наполнить, а факел, который нужно возжечь.

Когда мамы начинают думать, что ребенок – это сосуд, который нужно наполнить, существо, которое не будет развиваться само, если к нему не применить специальные систематизированные запатентованные усилия, у них есть высочайшая вероятность впасть в невротическое состояние.

Родители первенцев, уж не говоря про беременных, это невероятно внушаемая категория граждан. Связано ли это с гормонами или, как мне кажется, с зашкаливающим чувством ответственности за нового человека, но внушаемость родителей невероятная.

У меня была знакомая, которая говорила, что если беременной или кормящей маме авторитетно сказать, что для того, чтобы ее ребенку было хорошо, она должна 24 часа в сутки стоять на голове, она будет это делать.

Мы имеем дело с очень внушаемыми людьми, и соответственно наша ответственность огромная. У человека еще нет собственного опыта. Я знаю многих мам, которые применяли те или иные методики раннего развития с первенцами и имели положительный опыт. Уже ко второму ребенку их подход ко всему, что они применяли, существенно менялся.

Есть американские исследования о том, как меняется подход к методикам раннего развития от ребенка к ребенку. Человек не может долго жить без критического опыта, разум возвращается, включаются критические фильтры, человек формирует то, что мне кажется невероятно важным – собственную родительскую позицию. Осознанную, основанную на знании кто такие мы сами, какой у нас ребенок.

Нет никаких универсальных вещей, каждая мама уникальна, каждый ребенок уникален. Я противник жёстких подходов, мы никому ничего не должны, семья – это зона свободного творчества. Мы должны слушать душу, сердце, интуицию, совесть – все то, что нам помогает понимать что подходит, а что не подходит нашему ребёнку.

В Америке для студентов педагогических и психологических ВУЗов и колледжей есть специальная статья в учебниках – «тепличные дети». Это статья о том, как развиваются дети, повергнувшиеся методикам раннего развития. Очень полезно найти эту статью и прочитать.

– Насколько полезны развивающие занятия, стоит ли водить на них ребёнка?

– В этом поле есть разные модели развивающих занятий. Чем они отличаются? Если стены центра увешены красочными таблицами и схемами, то скорее всего это трансляция методов школьной деятельности на нежный возраст.

Если в комнате большой ковер, дверь всегда открыта для родителей, много музыкальных инструментов, то это занятия для мам вместе с ребенком. Суть этого занятия – дать возможность прожить некие практики, ранняя социализация для ребёнка.

Екатерина Бурмистрова :

– В нашей городской среде неизвестно для кого эти занятия важнее – для мамы или для ребёнка. И важно даже не содержание занятия, а то, что именно на этих занятиях образуются человеческие связи, складывается тот круг единомышленников, круг общения, ближний круг, с которым потом семья живёт.

– Если ребёнок в 4 года не умеет себя занимать, требует ежесекундного внимания, можно ли это как-то корректировать?

Екатерина Бурмистрова:

– Здесь несколько вопросов про социальную нагрузку – где ребёнок бывает, как устроена его жизнь. Такие дети живут внешними впечатлениями, если мы их в достаточном количестве не поставляем, они будут «съедать» близких. Детей-экстравертов в дошкольном возрасте большинство.

Тяжело постоянно организовывать сюжеты. Должна быть нагрузка, соответствующая темпераменту, но постоянно развлекать невозможно, и к трем годам надо начинать ставить границу, что мама и папа – тоже люди, они не могу все время играть, читать, находиться с ребёнком. Должна быть такая хорошая диета впечатлений.

Очень сложно менять привычки ребёнка, если ребёнок привык что ему всегда готовы обеспечить поток впечатлений, требуется определенная настойчивость.

Если ребенок способен сам играть, не трогайте его, радуйтесь, у вас родился подарочный вариант. Ему самому с собой не скучно. Это большая редкость.

Когда должно вызывать тревогу то, что ребенок не может находиться один? Я привыкла ориентироваться на внутреннее ощущение мамы – если у мамы есть ощущение, что ее сжирают, душат, есть ощущение поглощения, то это должно вызывать тревогу. Если вы не можете сходить в туалет с закрытой дверью, допить чай, поговорить по телефону, возникает вопрос – кто главный в семье, кто здесь Человек кроме самого ребёнка.

– Родители очень обращены вовне, читают много книг, общаются в сети, сравнивают себя с другими семьями – у меня не так, как у других.

Люди очень активно смотрят на себя со стороны, ищут рецептов в книгах, в сети. Это не правильно, не нужно отвлекаться от собственной реальности.

Особо прагматичный привкус это приобретает в православной семье, где все уходит в формат «домостроя» или в стремление следовать стереотипам: юбочка, платочек, все идут в храм с сияющими глазами. Несоответствие же этим стереотипам людей удручает. Возникает странная картина, когда люди, вместо того, чтобы находить свою меру и свой образ жизни, ориентироваться на себя и свои возможности, ориентируются на других, таскают детей на занятия и так далее.

Появление детей не должно выталкивать людей в это огромное информационное пространство, где предлагается куча рецептов, какие блюда приготовить из вашего ребёнка, как стать замечательной мамой и прекрасным папой. Надо обратиться к реальности собственной семьи, к собственным детям.

– Когда мальчику исполнилось 2 года, он очень бурно стал реагировать на отказ – щипаться, бросать вещи. Как быть?

Екатерина Бурмистрова:

– Один из основных, базовых родительских навыков – способность выносить детское сопротивление.

Когда мы ждем первенца, у нас идиллические представления о ребёнке. И самое важное, с чем приходится научиться иметь дело родителю ребёнка где-то с 2-х лет – уметь справляться с сопротивлением: вы говорите разумные вещи, а вас кусают и бьют, вы надеваете шапку, ребенок ее срывает, отрывает помпончики.

И здесь мы должны научиться не терять равновесие, сталкиваясь с сопротивлением ребенка. Это степень родительского посвящения. Вы должны понять в этот момент, что ваш ребёнок – это не злобный карлик, не богатырь, с которым надо сразиться, доказав, что суп должен быть доеден. У вас нет кнопки, чтобы его выключить.

Мир не рушится, когда ваш ребенок лег на пол в магазине и требует сникерс. Надо научиться это выносить, и для большинства это непросто.

Надо понимать, что это здоровый ребёнок, он развивается, но мы столкнулись с сопротивлением. Затем вы выбираете стратегию поведения. Если сопротивление происходит в общественном месте, в транспорте, где несколько сочувствующих говорит кто вы есть, вы выбираете одну стратегию, может даже непедагогичную.

Дома другие возможности. Нужно иметь в голове несколько аварийных планов как поступать, и этот опыт мы копим. Кому-то нужно перехватить руку, кого-то переключить, обычно признаки такого поведения видны уже на дальних подступах, и можно в эту ситуацию не попадать.

Но важно понять, что то, что происходит – это феномен развития для ребёнка, а для вас тренировка. И важно не то как закончится эта ситуация, а чему вы оба научитесь. Возраст от 2-х до 3-лет лет – это время возникновения основного количества договоренностей. Важно понимать, что вы имеете дело не с патологией, это не воспитательная ошибка.

– Эта проблема двойная, во всяком столкновении участвуют двое. Маленький ребёнок должен валяться, вопить, но проблема в том, что мама и папа часто впадают в невменяемое состояние, начинают всерьёз воевать. Нужно понимать, что воюют-то несопоставимые фигуры, надо видеть иерархическую разницу.

А возникает такой конфликт, как будто это существа одного ранга. Человек должен самого себя оценивать, а не ребёнка, взглянуть на себя со стороны – что, это всклокоченное, визжащее существо нормальная взрослая мама? Нет, конечно.

– У меня есть жизненный пример. Молодая мама играет с первенцем, катается по ковру, в какой-то момент возникает неразбериха, агрессия ребенка. Вечером приходит муж, мама рассказывает: «он меня поколотил, я расплакалась». Отец подходит к сыну трех с половиной лет и говорит: «У меня к тебе серьезный мужской разговор. Я знаю, что ты сегодня обидел мою жену», – «Какую жену?», – «У меня есть жена, это твоя мама, которую я не дам никому в обиду».

Очень трудно удержать статусные роли в современной семье – мы возимся с ребёнком на ковре, как ровесники, но потом встать и быть для ребёнка тем, за кем он тянется, не у всех получается.

Есть такое явление – «вторичное проживание детства». Мы с удовольствием поем, танцуем, валяемся, рисуем – это важно, это помогает научиться говорить на языке ребенка, но если это доминирующий способ общения с детьми, тогда иерархия нарушается. Должен быть кто-то большой и сильный, тот, кто сможет перехватить руку, фигура папы.

– Мой ребёнок ныл постоянно, я окунула его в снег, он сразу стал шелковым, дома, в такой же ситуации – в холодную воду. Можно ли это делать?

Екатерина Бурмистрова:

– Сложно оценить, и последствия вы увидите позже. Возможно вы нашли способ выключать истерическое состояние, но я бы не увлекалась таким способом.

Каждому из нас иногда приходилось применять к ребенку шоковую терапию, но лучше договариваться. Один раз это сработало, но вырабатывать страх холодового воздействия не нужно, можно оставить только на крайний случай.

У ребенка до 4-х лет не все чувства выражены в словах и есть право на негативные состояния. Нам это выносить тяжело, но ребёнку они нужны. Я не сторонник шоковых способов как системы.

– Если любое родительское «нельзя» порождает еще больший протест, то нужно ли больше говорить с ребёнком о том, что ему можно и меньше о том, что нельзя?

Екатерина Бурмистрова:

– Сложнее всего объясняться с еще несловесным ребёнком. Каждый родитель неговорящего ребёнка изобретают массу авторских штук как договариваться с ребёнком. Как только включилась речь, разрешительный контекст упрощается. Можно предлагать альтернативы – нельзя рвать книгу можно рвать газету, нельзя кидать чашку, можно тряпку.

2 года – крайняя степень зависимости от физиологических состояний. Ребёнок с утра способен понять границы, к вечеру – уже нет. Мы находим подход друг к другу в бесконечном количестве ситуаций. И главная ошибка – ставить все интересы ребенка наверх в семейной системе ценностей и приоритетов. Крайне сложно это не сделать с первенцем.

Ребёнок не должен стать центром вселенной, верхушкой иерархии ценностей, когда происходит инверсия ролей: ребёнок, дальше мама как персонал, затем папа как фигура для жизненного обеспечения.

Суть родительства – учиться приспосабливаться к ребенку, и он тоже приспосабливается к нам – это и есть воспитание.