Екатерина Вадимовна Мурашова (22.02.1962, Ленинград) - семейный психолог, писатель, автор подростковых драматических книг.

Дважды окончила Ленинградский Государственный университет - биологический и, спустя почти десять лет, психологический факультет по специальности «Возрастная психология». С научными экспедициями объездила весь Союз. Была на юге, на севере (Баренцево, Белое моря), на Дальнем Востоке (Сахалин, Камчатка, острова). Работала в зоопарке и в цирке «шапито» (рабочей по уходу за животными), на кафедре эмбриологии ЛГУ, в институте экспериментальной медицины, по программе «Врачи мира» с детьми из социально-неблагополучных семей. В настоящее время работает в детской поликлинике семейным психологом, немного преподает в СПб Университете Культуры.

Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Награждена двумя национальными премиями России по детской литературе «Заветная мечта» - за повести «Класс коррекции» (2005) и «Гвардия тревоги» (2007). В 2010 году включена в число номинантов Международной литературной премии Астрид Линдгрен.

Замужем, у неё двое детей.

Книги (5)

Ваш непонятный ребенок

Книга Е.Мурашовой «Ваш непонятный ребенок» посвящена проблемам воспитания и психологического развития детей дошкольного и школьного возраста. Одно из неоспоримых достоинств этой книги - удивительное сочетание серьезного профессионального подхода и блестящего стиля изложения.

Суть книги Мурашовой - помочь современному родителю, решая конкретную проблему, найти общий язык с ребенком, и часто обучение здесь начинается с самых простых, «прописных» истин.

Дети тюфяки и дети катастрофы

Гиподинамический и гипердинамический синдром у детей.

Книга практического психолога Е.В.Мурашовой предназначена в первую очередь для родителей тех детей, у которых в медицинской карточке имеются (или имелись ранее) диагнозы «энцефалопатия», «ММД», «гипердинамический или гиподинамический синдром», «синдром дефицита внимания», «истерический невроз», «неврозоподобное заболевание» или «невропатия».

В отличие от других подобных изданий, захватывающе интересное и одновременно серьезное повествование «Тюфяков и катастроф» заставляет каждого взрослого поверить: выход можно найти всегда, каким бы «неправильным» ни был ребенок.

Класс коррекции

Повесть Екатерины Мурашовой «Класс коррекции» сильно выделяется в общем потоке современной отечественной подростковой литературы.

Тема детей - отбросов общества, зачастую умственно неполноценных, инвалидов, социально запущенных, слишком неудобна и некрасива, трудно решиться говорить об этом. Но у автора получается жизнелюбивое, оптимистическое произведение там, где, кажется, ни о каком оптимизме и речи быть не может.

Мурашова не развлекает читателя, не заигрывает с ним. Она призывает читающего подростка к совместной душевной и нравственной работе, помогает через соучастие, сочувствие героям книги осознать себя как человека, личность, гражданина.

Лечить или любить?

Екатерина Мурашова работает семейным психологом в обычной детской поликлинике. К ней обращаются с самыми разными проблемами: детской зависти и ревности, агрессивности и застенчивости, гиперактивности и неумения за себя постоять.

Книга «Лечить или любить?» составлена из эссе, публиковавшихся в популярном электронном журнале "Сноб" и вызвавших живой читательский отклик. В легком и увлекательном стиле, без всякого морализаторства Екатерина Мурашова рассказывает о буднях детского психолога. Неразрешимые, казалось бы, ситуации разрешаются на наших глазах, а неуправляемые капризные создания становятся обыкновенными детьми.

Сборник книг

Анжелика и Кай - 1, Забывший имя Луны
Анжелика и Кай - 2, Земля королевы Мод
Анжелика и Кай - 3, Детдом
Барабашка - это я: Повести
Взгляд
Жучок и Волчок
Кто последний? - Мы за вами!
Любимый враг мой...
Одно чудо на всю жизнь
«Радж» - значит «бродяга»
Рыжий и черный
Сага о Вожаке
Уйти вместе с ветром

Комментарии читателей

Елена / 25.03.2017 Огромное спасибо автору Мурашовой Екатерине!!! Я мама ребенка с СДВГ. Для меня чтение книг этого автора - это помощь и спасение!! Огромное Вам спасибо.

Татьяна / 13.02.2017 Добрый день! Читаем серию "Сибирская любовь" . Нашли все книги, кроме "Авантюристки". Перескочили. Жаль. Не покидает ощущение, что пропустили что-то важное.Откуда-то появились новые герои. Этой книги нигде нет. Как быть?
С уважением, Татьяна

Гость / 14.04.2016 Спорная точка зрения

раиса / 4.02.2016 только любовь сазидает.спасибо

Алёна Ч / 15.09.2015 Книги отличные! Читаю теперь регулярно статьи на сайте Сноб. Лично с автором не сталкивалась. Но, судя по тому, что она пишет, он адекватно и реально относится к своим успехам. Признается, что есть неудачи - а у кого их не бывает? В отличие от некоторых других психологов, пишущих аналогичные книги, она сама как специалист вызывает больше доверия, благодаря образованию, работе в поликлинике и описанию своей работы.

Дмитрий / 13.07.2015 Да, прекрасные книги.
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ.
Читать интересно, хотя некоторые и тяжело.
А вот как психолог....
Никакая, в общем. Если случай элементарен, а ребенок из откровенно маргинальной семьи, для которого бывает и простого доброго слова, то помощь будет оказана.
А вот когда ребенок из условно благополучной семьи - увы. Впрочем, Мурашева этого и не скрывает, хотя и перевирает факты посещения её как специалиста, представляя всё в выгодном для себя свете.

Любовь / 27.04.2015 Читала не отрываясь. Мир стал светлее, ярче, теплее. Благодарю.

Анастасия / 21.04.2015 "Любить или воспитывать?" попала ко мне в очень нужное время. Благодаря Екатерине Вадимовне очень стараюсь исправить отношения с моей дочечкой. Прочитав книгу стало немножко страшно от того, что нужно везде и во всем находить "золотую середину" , а это не всегда получается. Не потому что лень, а потому что не знаешь, как достичь ее.

Ольга / 25.09.2014 Спасибо за книги! Простым, доступным языком написано о важном.

Марина / 23.04.2014 Невозможно оторваться!спасибо Екатерине за то,что ее книге помогают мне глубже понять моих детей, быть мудрее и рассудительнее в их отношении. И еще благодарю за возможность избежать банальных ошибок!

Татьяна / 6.04.2014 Спасибо Екатерине Вадимовне! Профессионал, специалист,великолепный стиль изложения. Теперь это моя настольная книга,помощник и поддержка.

Александр / 7.12.2013 Спасибо огромное за книги!

Гость / 16.09.2013 Лечить или любить? Читается на одном дыхании. Удовольствие от того как написано + польза от содержания

Гость / 19.02.2013 потрясающий автор!написано просто,столько жизненных, реальных ситуаций.И мне очень помогли!!!

кима / 24.12.2012 книга попалась в руки в очень нужный момент.помогла очень,буквально стала руководством к действию.все делала,как рекомендовала автор.большое спасибо.

Ученые давно спорят о том, существует ли СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности) на самом деле. В книге Екатерины Вадимовны Мурашовой представ-лен взгляд практикующего психолога на этот вопрос. Большой опыт работы в детской районной поликлинике дает ей ценный материал для наблюдений. А выводы, которые она делает, помогут лучше понять проблему и пути ее решения.

Повесть Екатерины Мурашовой «Класс коррекции» сильно выделяется в общем потоке современной отечественной подростковой литературы. Тема детей - отбросов общества, зачастую умственно неполноценных, инвалидов, социально запущенных, слишком неудобна и некрасива, трудно решиться говорить об этом. Но у автора получается жизнелюбивое, оптимистическое произведение там, где, кажется, ни о каком оптимизме и речи быть не может.

Мурашова не развлекает читателя, не заигрывает с ним. Она призывает читающего подростка к совместной душевной и нравственной работе, помогает через соучастие, сочувствие героям книги осознать себя как человека, личность, гражданина.

«Гвардия тревоги» - новое произведение Екатерины Мурашовой, автора «Класса коррекции» - самой обсуждаемой книги последних лет о современной российской школе, о педагогах и о «проблемных» подростках. Попав в 8 «А» из других школ, Тая, Дима и Тимка оказываются «в стороне» от одноклассников, словно объединенных некой общей таинственной целью. В новом классе нет «дедовщины», никого не травят, ни на ком не «ездят». Откуда же у новичков странное чувство обособленности, изолированности, порой переходящее в панику?! Не устояв перед искушением раскрыть тайну одноклассников, герои повести окажутся на пути понимания сложных механизмов в себе и в других.

Преображения продолжаются. Любовь Николаевна Осоргина-Кантакузина изо всех своих сил пытается играть роль помещицы, замужней женщины, матери и хозяйки усадьбы. Но прошлое, зов крови и, может быть, психическая болезнь снова заявляют свои права – мирный усадебный быт вокруг нее сменяется цыганским табором, карьерой танцовщицы, богемными скитаниями по предвоенной Европе. Любовь Николаевна становится Люшей Розановой, но это новое преображение не приносит счастья ни ей самой, ни тем, кто оказывается с ней рядом. Однажды обстоятельства складываются так, что у молодой женщины все-таки возникает надежда разорвать этот порочный круг, вернуться в Синие Ключи и построить там новую жизнь. Однако грозные события Первой Мировой войны обращают в прах обретенную ею любовь…

Все линии цикла «Сибирская любовь» сходятся вместе на страницах этого романа. Чтобы организовать побег своего ссыльного брата, народовольца Григория Домогатского, Софи Домогатская снова приезжает в Сибирь. Здесь же оказывается и Михаил Туманов, пытающийся вместе с англичанами откупить концессию на добычу золота у князя Мещерского. Одновременно трагические события в Петербурге приводят к смерти Ксению Мещерскую, бывшую владелицу сапфира «Глаз Бури», и к пропаже Ирен Домогатской – сестры Софи. Удастся ли Софи и ее друзьям и недругам распутать этот клубок тайн? Удастся ли спасти тех, кого можно спасти, и достойно оплакать тех, кого спасти уже нельзя? И наконец, удастся ли двум очень сильным людям, которых разделяет буквально всё и все, найти путь друг к другу?

Молодая петербургская писательница Софи Домогатская, собирая материал для своего нового жанрового романа, случайно спасает от грабителей тяжело раненного мужчину, который оказывается содержателем игорного дома, выходцем из трущоб, Михаилом Тумановым. Они во всем неровня и вспыхнувшее между ними чувство с самого начала кажется обреченным. Именно из-за связи с Михаилом налаженная жизнь Софи разлетается на мелкие кусочки, как разбитое зеркало, именно из-за него она оказывается замешанной в давнюю и таинственную историю с похищением из особняка князей Мещерских знаменитого сапфира, известного под именем Глаз Бури…

Мария Семёнова, автор знаменитого романа «Волкодав», по мотивам которого снят фильм, недавно вышедший на российские экраны, не зря дала самой известной своей книге такое название. Собаковод с многолетним стажем, писательница прекрасно разбирается в жизни четвероногих друзей человека. В сборник «Родная душа», составленный Марией Васильевной, вошли рассказы известных кинологов, посвященные их любимым собакам, – горькие и веселые, сдержанные и полные эмоций. Кроме того, в книгу включены новеллы Семёновой из цикла «Непокобелимый Чейз», которые публикуются на этих страницах впервые.

© Иллюстрация: Елизавета Стрельцова

Кажется, что ко всем детям нужен разный подход – люди-то все разные. Но, оказывается, есть и общие воспитательные методы, которые подходят каждому родителю. Психолог Катерина Мурашова написала нам колонку о том, как наверняка добиться нужного эффекта практически с любым ребенком.

КАТЕРИНИА МУРАШОВА

психолог

Все люди разные, с этим никто, наверное, спорить не станет. Родители разные, разные дети, и из них складываются разные, совершенно вроде бы уникальные семьи. В этих уникальных семьях иногда – сюрприз! – возникают всякие проблемы. И их, конечно, нужно как-то решать или корректировать. И вот вопрос: эти решения и способы коррекции тоже всегда уникальны? Или все-таки есть что-нибудь, что «работает всегда и для всех»? Ну или хотя бы для большинства?

Как ни странно, есть. И вот эти «общие» вещи и методики часто совсем-совсем простые. Настолько простые, что мы о них, об их важности и безусловной пользе даже не задумываемся. Помните сцену из популярного фильма:

«Видишь суслика? Не видишь? А он там есть!»

Давайте сегодня на одного такого полезного «суслика» посмотрим.

Очень простая методика, работающая и с совсем маленьким ребенком, и с ребенком побольше, и с подростком.

Возьмите себе за правило: когда вы в присутствии ребенка оцениваете его поступок, деяние или какое-то сопутствующее явление, берите ответственность на себя. Начинайте все предложения вашего высказывания с местоимения «я».

Непонятно? Сейчас поясню на примерах.

Ваш четырехлетний ребенок нарисовал рисунок. Не говорите:

– Ах, какой чудесный цветочек! Ах как ты прекрасно нарисовал! Ах какой ты молодец!

Говорите так:

– Ах, как мне нравится этот цветочек! Мне кажется он очень похож на тот, который мы с тобой вчера на лугу видели!

Почему надо говорить именно так? Да потому что это – правда. Это именно вам нравится цветочек, нарисованный ребенком. А первое высказывание – вранье. Потому что мне (я не люблю детские рисунки) этот цветочек скорее всего не понравится, художественной одаренности у вашего ребенка нет, и любая объективная «для всех прекрасность» в его рисунке отсутствует.

И с последствиями того, что ваше первое высказывание вранье, ребенок может столкнуться уже назавтра в своей младшей группе детского сада. Он привык, что все его рисунки «прекрасные», а вот в садике его рисунки никто не хвалит, да он в общем-то и сам не дурак и видит, что вот Маша и Сережа нарисовали березку и зайчика намного-намного лучше… И что же это получается?

Другой случай. Ваш ребенок отнял в песочнице интересный грузовик, да еще и стукнул малыша-владельца так, что тот заплакал.

Не говорите:

– Что ты делаешь?! Нельзя так! Мальчику же больно! Его мама будет сердиться! Если ты будешь себя так вести, с тобой никто играть не будет! Хорошие мальчики договариваются о совместной игре, а не бьют других детей!

Скажите (и покажите свои чувства, чтобы сомнений не было):

– Я в ярости! Мне перед людьми стыдно! Сто раз говорила: договариваться! И как об стенку горох!

Почему надо так?

Да потому что вашему ребенку абсолютно плевать на абстрактное поведение «хороших мальчиков», на того малыша и уж тем паче на его маму. Ему интересен грузовик. Но вот на вас и ваше состояние ему не плевать, от вас все зависит, вы – центр его мира, жизнеподательница всех благ. И если вы в гневе, об этом всяко стоит подумать.

А если не брать на себя ответственность и не начинать с «я», то что будет?

Тогда потом (через несколько лет) получается вот что: «Я ей говорю, а она мне не верит», «Я ему говорю, а он меня как будто не слышит».

Вам оно надо?

Чтобы не пропустить ничего полезного и интересного о детских развлечениях, развитии и психологии, подписывайтесь на наш канал в Telegram . Всего 1-2 поста в день.

Сага о грязных ботинках

Действующие лица:

Саша - 15 лет, 1 м 85 см рост, 46 размер обуви, 9 класс, учится хорошо, занимается в шахматном клубе при Доме творчества, имеет взрослый разряд по шахматам, с учителями ровен, вежлив, со сверстниками слегка замкнут, но доброжелателен. Близких друзей нет, есть несколько хороших приятелей. В свободное время любит слушать музыку и смотреть киноклассику. Внешне привлекателен, хотя и переживает из-за юношеских прыщей. С девушками не встречается, все попытки отдельных представительниц прекрасного пола завязать с ним какие-то отношения мягко блокирует.

Мама Саши, Мария Михайловна - 45 лет, экономист, внешне привлекательна, в общении интеллигентна, сдержанна. Работает главным бухгалтером в крупной фирме, работу любит. Кроме сына, никаких близких людей не имеет. Круг общения немногочисленный, постоянный в течение многих лет. Развлекаться не любит и не умеет. В свободное время - читает, вяжет, вместе с сыном смотрит киноклассику.

Доктор, я понимаю, что лечиться нужно мне (мягкая, извиняющаяся улыбка). Поэтому я и пришла одна, без Саши. Может быть, вы посоветуете мне какого-то специалиста, какую-то клинику. Я слышала что-то о клинике неврозов, но совершенно не знаю, как туда попадают. И спросить не у кого. Нужно какое-то направление? Или теперь только деньги?

Мария Михайловна, я не доктор, у меня нет медицинского образования. Я - психолог…

Извините, пожалуйста, я плохо в этом разбираюсь. Как-то до сих пор не приходилось…

Может быть, прежде чем мы будем подбирать специалиста или тем более клинику, вы расскажете мне о том, что у вас происходит? Ведь я, в некотором роде, тоже специалист.

Да, конечно, извините. Просто я подумала, что, раз детская поликлиника, вы работаете только с детьми…

В основном мне приходится работать с семьями. Очень редкие дети имеют проблемы, совершенно отдельные от семьи.

Вы правы. Я тоже всегда так думала. Проблемы детей - это почти всегда ошибки родителей. И я очень старалась не ошибаться. Много думала. Я ведь одна воспитывала Сашу. С самого начала. Наверное, вам надо знать: это было сознательное решение - иметь ребенка, воспитывать его одной.

А отец Саши?

У него была другая семья, больное сердце, пожилая жена, с которой он прожил 25 лет. Он работал, она ездила с ним по всему Союзу, отказалась от своей карьеры, и, хотя дети выросли, он не мог оставить ее. Я его понимала и принимала таким. Он был очень порядочным человеком. Он был намного старше меня. Сейчас его уже нет в живых. Иногда я думаю, может быть, вся эта история его и убила…

Я энергично и отрицательно мотаю головой, потому что именно этого ждет от меня Мария Михайловна, а про себя думаю, что она вполне может быть права: немолодых порядочных людей с больным сердцем такие истории часто сводят в могилу. А вот непорядочным такие ситуации - хоть бы хны! Что и обидно.

Саша знает об отце?

Да, Саша знает всю правду. Он хотел встретиться со сводными братом и сестрой, но я ему запретила, чтобы не травмировать вдову. Она не знает о моем и Сашином существовании. Я сказала: может быть, потом, когда… Саша понял и согласился. Вы думаете, я была неправа?

Не знаю, вам решать, - я ушла от ответа, а про себя подумала, что пожилая женщина, которая когда-то объездила вслед за любимым мужчиной весь Союз и посвятила ему и детям всю жизнь, вряд ли осталась в таком уж неведении по поводу последнего, быть может, рокового романа мужа.

Саша очень похож на отца. Очень. У нас никогда не было секретов друг от друга. Он долго не спрашивал, а когда спросил, я ему сразу рассказала. И даже показала письмо, последнее, которое он передал мне уже из больницы, с другом. Там были стихи, знаменитые, помните:

«…И может быть - намой закат печальный Блеснет любовь улыбкою прощальной».

И последняя строчка:

«Мне повезло! Прости и спасибо за все!»

Угу, - сказала я и замолчала, глядя на ковровый узор. Я несентиментальна, но подобные откровения как-то предрасполагают к паузе.

Молчание нарушила сама Мария Михайловна:

Я уже говорила, что много думала над тем, как строить отношения с сыном. Читала много книг. Конечно, было бы намного легче, если бы родилась девочка. Но Саша с самого рождения был так похож на Вадима… Тот же взгляд исподлобья и немного наискосок, морщина между бровями, движения, интонации… Вадим тоже был очень крупным, статным… Мне казалось, что у меня все получится. Вы знаете, у нас совсем не было этих проблем, которые описываются в книжках, - истерик, упрямства. Я всегда могла с ним договориться, он всегда все понимал. И со школой у Саши всегда все было нормально, на работе коллеги просто плачут от всех этих проблем, особенно у кого мальчики, а я их жалела, а про себя думала: кого бы поблагодарить? Я ведь атеистка. Благодарила Вадима - он был очень крупным ученым, интеллектуалом, и у Саши по шахматам разряд…

Мария Михайловна, - я мягко прервала ее, - так что же произошло у вас с Сашей в последнее время?

Я сама ничего не могу понять. Вроде бы ничего не произошло. Но…

Он… как будто чуть отстранился от меня. Иногда я не улавливаю его настроения, не понимаю, чем он раздражен, чего хочет. А он как будто не слышит меня. Разумеется, это не всегда…

Мария Михайловна! - со вздохом облегчения воскликнула я. - Так это же все совершенно нормально!

И из-за такой вот ерунды эта достойная, умная женщина собирается в клинику неврозов! Поистине - «трагедия русской интеллигенции»!

Саше 15 лет. В этом возрасте отдаление подростка от родителей совершенно естественная вещь. Странно было бы, если бы этого не происходило. Смена настроений и как бы «уход в себя», когда подросток не реагирует на внешние раздражители и вроде бы не слышит вас, - это тоже нормально. В эти моменты он прислушивается к себе, к тому, что происходит с его личностью, его организмом. Он должен познать и принять нового себя, Сашу-взрослого, который приходит на смену Саше-ребенку. Он нервничает и боится, потому что не все в этом новом Саше ему понятно, не все его устраивает. И с вами он тоже посоветоваться не может, потому что превращается-то он в мужчину, а не в женщину. Поэтому усиливается отчуждение. Понимаете?

По моим расчетам, в этом месте Мария Михайловна должна была облегченно вздохнуть, расправить плечи и спросить радостно:

Так значит, это все нормально?! Значит, мне не о чем беспокоиться?

Но Мария Михайловна сидела на стуле все так же понуро и теребила брелок от ключей (откуда она его достала, я не успела заметить).

Есть еще что-то? - спросила я тоном участкового милиционера.

Мария Михайловна кивнула.

Что же это?

Грязные ботинки на тумбочке! - сказала Мария Михайловна и зажмурилась с таким видом, как будто перед ее глазами предстал расчлененный труп из вечерней криминальной программы.

Грязные… ботинки… на… тумбочке… - повторила я, пытаясь осознать каждое слово. - А в чем проблема-то?

Он ставит ботинки на тумбочку в прихожей, - Мария Михайловна заговорила вдруг ровно и отчужденно. Приблизительно так говорят люди, введенные в гипнотический транс. - Каждый день. Ботинки 46 размера. Все в грязи. Вообще-то он мальчик аккуратный и никуда не лазает, но у нас очень грязные подходы к дому. Лужи, глина, постоянно что-то копают. И вот они там стоят. Когда я прихожу с работы. Каждый день. Это первое, что я вижу, когда вхожу в квартиру. Я просила его ставить их под вешалку. Я умоляла, я ругалась, я кричала. Я выбросила их в окно. Он сходил в тапочках и принес их назад. Я спрашивала: зачем?! Он молчит, ничего не объясняет, уходит в комнату. На следующий день они - снова там. Когда я поднимаюсь по лестнице, я уже думаю о них. Когда я еду в метро - я их себе представляю. Сейчас я войду - и они там стоят. Если его нет дома и ботинок нет - я радуюсь. У меня, кроме него, ничего нет. И не было. Только Вадим и он. Но Вадим - это было совсем недолго. А здесь, я думала - мне хватит до конца жизни. Я все делала, чтобы не испортить с ним отношения. Я всегда была честна и терпелива с ним. Мне казалось, что у меня все получается. Когда ему было тринадцать, он говорил: «Ты самая лучшая мама на свете!» - никому из моих знакомых сыновья не говорили такого в тринадцать лет. Я гордилась собой, я мысленно говорила Вадиму: «Посмотри, какого прекрасного сына я тебе вырастила!» - Я думала, что все сделала правильно. И вот теперь - ботинки!

А вы, часом, не преувеличиваете? - осторожно поинтересовалась я. Теперь клиника неврозов не казалась мне такой уж далекой от этого «ботиночного» случая. - Может быть, он просто их там забывает? Ну, шнурки развязывает или еще что?

Нет, нет, поверьте! Он делает это совершенно сознательно! Но я не понимаю, что это означает, и от этого буквально схожу с ума! Я уже полгода не могу уснуть без снотворного. Недавно пропустила такую ошибку в балансе, которую заметила бы и двадцать пять лет назад, когда только работать начинала…

Вы спрашивали?

Тысячу раз! Никакого ответа.

Что-то еще в поведении Саши в последнее время изменилось? В школе, с друзьями, в шахматном клубе?

Нет, ничего. То есть мне никто ничего не говорил. Учится он хорошо, в соревнованиях недавно участвовал, занял третье место. Приятели иногда приходят музыку слушать, в шахматы играют - все как всегда.

Ведите сюда Сашу. Пойдет?

Конечно, пойдет. Если я попрошу. А о чем вы с ним говорить будете?

Посмотрим по обстоятельствам.

Саша - черноглазый, очень высокий юноша, сидел в кресле, высоко подняв колени, и доброжелательно улыбался. Давно мне не приходилось видеть такого «закрытого» подростка. Отвечает на все вопросы, не злится, не ёрничает, вроде бы искренне хочет помочь разобраться, но при этом не говорит ни-че-го.

Ты отдаешь себе отчет в том, что мать на грани невроза?

Да, меня очень волнует ее состояние.

Что это за ботинки на тумбочке?

Ну, вы понимаете, в таком состоянии ее все раздражает.

Ты их туда ставишь или нет?

Наверное, было несколько раз, я не помню.

Мать тебя чем-то «достала»?

Ну что вы! У нас прекрасные отношения.

У тебя есть какие-то тайны?

Нет никаких тайн. Я вообще очень простой. Знаете, иногда даже забавно, у всех одноклассников какие-то проблемы со школой, со сверстниками, с родителями - а у меня нет.

Никаких проблем?!

Есть мелкие, конечно, вроде двойки за контрольную или там запоротого турнира, но я их решаю. А у всех вокруг трудности, переходный возраст… Я, знаете, как-то даже курить попробовал, просто так, для забавы.

Мама взяла куртку постирать, нашла в кармане сигареты, говорит: если ты хочешь курить, я буду тебе покупать. А девчонки в классе сказали: тебе сигарета не идет. Да я и сам знаю. Неинтересно. Бросил сразу же…

Девушка у тебя есть?

Почему? Ты парень видный, наверняка кто-то заглядывается.

В детстве я с девчонками даже больше любил играть, чем с мальчишками. А теперь видите какой вырос. Я - не игровой человек. Каких-то там интрижек: сегодня я с этой встречаюсь, завтра - с этой, мне не надо. Я думаю, что в нашем возрасте отношения уже могут быть только серьезными. А я к серьезным отношениям пока не готов. Вот и все.

Как ты думаешь, ты можешь чем-нибудь помочь матери?

Я готов сделать все что угодно!

А ботинки?

Да что вы-то все об этих ботинках! Ну, мама - ладно, у нее - нервы, а вы-то что к ним привязались? Чепуха это, точно вам говорю!

Отчаявшись, я попросила Сашу нарисовать несколько проективных рисунков. Рисование не входило в число Сашиных талантов, но юноша честно попытался изобразить то, что я его просила. Все рисунки получились именно такими, каким я видела Сашу собственными глазами, - спокойные, доброжелательные, абсолютно без агрессии. Никаких несовпадений внешнего и внутреннего. Но вот рисунок «семья» надолго привлек мое внимание. Отличный рисунок - портреты мамы и Саши (опознать можно только по длине прически), между портретами пряничное сердце, так, как его рисуют девчонки, и вокруг всего этого - обведенная по линейке рамочка. Оба персонажа на портрете улыбаются. Улыбки похожи на оскал, но это вроде бы можно списать на неумелость художника. Что-то все же в этом рисунке меня настораживает. Какая-то уж очень показная для пятнадцати лет, пряничная любовь, и рамочка, чем-то напоминающая решетку…

Ну что, вы что-нибудь во всем этом поняли? - Мария Михайловна смотрит на меня с надеждой.

Ничего не поняла! - честно отвечаю я.

И что же мне теперь делать? Ложиться в клинику? Но ведь я оттуда приду, а они… стоят, - Мария Михайловна наклонилась и закрыла лицо руками.

Спокойно, спокойно, сейчас что-нибудь придумаем, - пообещала я, абсолютно не представляя себе, что именно делать дальше. Я ведь даже не знаю наверняка: чертовы ботинки на тумбочке - есть или нет? А если есть, то чей это симптом - Сашин или Марии Михайловны? Кого тут лечить-то, в конце концов?!

Ладно, сделаем так, - решила я, подумав минут пять.

За это время Мария Михайловна взяла с полки и с явным трудом собрала головоломку для детей от 5 до 7 лет.

Если я правильно поняла, - снова начала я, - Саша фактических секретов от вас не имел, но о своих чувствах никогда особенно не распространялся.

Ну, мы оба такие. И Вадим такой же был. Чувства - чего о них говорить, они же в поступках видны. Это же легко понять.

Угу, в поступках, - согласилась я, подумав о злополучных ботинках - поступке, который никто не мог понять. - Теперь, однако, будете говорить о чувствах. Много. Навязчиво. До изнеможения. От первого лица. Методика такая, называется - «методика неоскорбительной коммуникации». Сейчас я вам все объясню…

Но он же не будет слушать, - сразу же по окончании объяснения возразила Мария Михайловна. - Уйдет в свою комнату и дверь закроет. Включит музыку, наушники возьмет…

Не ваши проблемы. Вы продолжаете говорить, пока сил хватит. И не забывайте: только о своих чувствах; только в форме «Я-посланий»; никаких оценок Сашиной личности.

Хорошо, я попробую, - неуверенно согласилась Мария Михайловна. Видно было, что предложенная методика ее совершенно не впечатлила. - А когда мне к вам прийти?

Ну, приходите на неделе, во вторник, в шесть часов. Успеете?

Постараюсь.

Вторник, пятнадцать минут седьмого.

Здравствуйте, извините за опоздание, я бежала с работы, но транспорт…

Здравствуйте, садитесь. Рассказывайте, как успехи.

Да никак. Я все делаю, как вы велели. Произношу в коридоре возле ботинок такие монологи, что уже начинаю думать, не податься ли мне в какой-нибудь народный театр, если таковое еще сохранились. Правду сказать, выговорюсь, и вроде полегче становится.

Саша прячется, музыку включает, как я вам и говорила. Потом иногда выглядывает, проверяет, все уже или я еще митингую.

Сам ничего не говорит?

Нет, молчит. Один раз пальцем у виска покрутил: вроде, ты что, мать, с ума сошла?

Вы высказались по этому поводу?

Разумеется! Это же затягивает, хочется еще и еще говорить. Вроде наркотика. Ну, вы-то, наверное, знаете…

Я кивнула.

Можете воспроизвести отрывок из любого монолога?

Пожалуйста! - подозрительно охотно согласилась Мария Михайловна, прижала руки к груди и начала:

Когда я вижу эти ботинки, мне кажется, что вся моя жизнь прошла зря. Все напрасно, все впустую, все как в бездонный колодец! И холодные ночи, и безрадостные дни, и отчаяние, и надежды… У меня ничего не получилось, я ошиблась где-то в самом начале, в чем-то очень существенном и долго не замечала своей ошибки. Я и сейчас не знаю, в чем она заключается, но уже расплачиваюсь за нее… - на глазах женщины заблестели слезы. Шекспир!

Спасибо, достаточно! Очень впечатляет! Продолжайте в том же духе, думаю, осталось недолго.

В каком смысле недолго?

Скоро Саша должен тем или иным образом отреагировать на происходящее.

Как это - тем или иным образом?

Самое обидное будет, если он просто уберет ботинки, и мы так никогда и не узнаем, что это было.

А вы думаете, он может их убрать?

Может, может, только хотелось бы, чтобы он сперва высказался. Приходите, как только что-нибудь произойдет.

Саша и Мария Михайловна пришли на прием вместе в конце следующей недели. Саша был мрачен, Мария Михайловна как будто помолодела лет на пять-семь.

Посидишь в коридоре минут пять? - спросила мать и, слегка пританцовывая, прошла в кабинет.

Посижу, только ты быстрее там, - угрюмо буркнул сын. Сейчас он был гораздо больше похож на нормального подростка, чем в прошлую нашу встречу.

Кажется, у тебя появились проблемы? - прошептала я в Сашино ухо, привстав на цыпочки.

Появятся тут! Это вы ее научили?! - прошипел Саша в ответ. Я радостно кивнула.

Вы представляете, он убрал ботинки!!! - радостно заявила Мария Михайловна. - Я зря вам не верила. Все сработало, как вы и сказали!

Как это было?

Ну, я как всегда рыдала в коридоре, как Ярославна на какой-то там стене. Тут он выскочил из комнаты, из глаз искры сыплются в самом прямом смысле этого слова, и заорал: «Ты думаешь! Ты чувствуешь! Тебе кажется! А тебя когда-нибудь интересовало, что я чувствую!!!» Я, конечно, сразу поняла, что вот это и есть тот результат, о котором вы мне говорили, и заверила его, что я только и мечтаю узнать о том, что он чувствует. Тут он… тут он заплакал… Вы представляете? Я ему всегда говорила, что мужчина должен быть сильным, и он лет с шести не плакал. А тут вдруг… Я растерялась, а он сквозь слезы говорит: «Ты сама реши, зачем я тебе нужен, а то я ничего не понимаю!» - Я тоже разревелась, говорю: «Ты - жизнь моя, у меня, кроме тебя, никого нет, я тебя люблю больше всего на свете!» Он меня обнял, мы вместе поплакали, потом я пирог испекла, а на следующий день

Их не было! Вы представляете - их не было!!!

Та-ак, - никакой эйфории по поводу произошедшего в семье катарсиса я не испытывала. - И зачем же вы теперь пришли? Раз у вас все так хорошо наладилось?

А это он сказал, - несколько растерялась Мария Михайловна. - Саша. Так и сказал: ну, добилась своего? Пойдем теперь к твоему психологу разбираться…

Оп-ля! - я мысленно поаплодировала Сашиному интеллекту и замечательной генетике крупного ученого Вадима. Мария Михайловна не сумела разглядеть, что проблема осталась на месте, ботинки по-прежнему застилали ей весь горизонт, а пятнадцатилетний Саша - увидел! Умница Саша!

Зовите сына!

- «Ты сама реши, зачем я тебе нужен…» - процитировала я. - Объясняй, как можешь. Я тебе помогу.

Обычный, очень крупный, сумрачный подросток смотрел на меня с явным недоверием.

Ты - пострадавшая сторона. Я - за тебя. Верь. Говори. Ты можешь, у тебя отец был ученым, у тебя у самого сильный интеллект. Очень много всего было вложено, жаль, если сейчас все рухнет. Только ты можешь спасти. Говори, пробуй. Я не могу за тебя. Потому что только догадываюсь. Лишь ты знаешь наверняка. Говори.

Медленно, очень медленно начинается разговор. Десятки наводящих вопросов, мучительные паузы, где-то уточнения матери, где-то мои подсказки, варианты. Постепенно вырисовывается целостная картина.

Я не знаю, как себя вести. Я не умею хамить, не люблю этого. Я не могу постоять за себя. Я очень большой, тут мне повезло, ко мне никто не лезет. Если бы лезли, я бы не мог даже дать сдачи. Я - трус. Я боюсь, что получится неудобно, некрасиво, неправильно. Вы спрашивали, почему я не встречаюсь с девушками. Думаете, мне не хочется? Я - боюсь. Я смотрел хорошие фильмы, читал хорошие книги, мать рассказывала мне про отца. Вот, так надо. Разве я смогу так? Все вокруг ведут себя по-другому. Но, может быть, мне только так кажется? У меня нет близких друзей. Я никого к себе не подпускаю - это вы верно заметили. Мне так удобно, потому что я знаю, вижу вокруг, друзья - предают. Что делать тогда?

Я очень люблю свою мать. Она - замечательная женщина. И она меня любит, я это знаю. Но я для нее - кто? Ребенок? Она может рыться в моих карманах, может без стука войти в ванную, когда я моюсь. Я просил ее, она отвечает: но я же тебя в ванночке мыла! Это правда, я понимаю. Но она же хочет, чтобы я был «мужчиной в доме». Я согласен и на это, я могу. У нее никого нет и не было, это ради меня, я понимаю. Я могу починить что-то, пальто подать, все такое… Но - либо то, либо - это. Вместе-то не получается! Я либо вырос, либо остался маленьким. Я хочу знать! Мои приятели как-то умеют дать понять родителям, что они… ну, хотят того, хотят этого… А я не умею, я слишком уважаю мать или… или я хочу чего-то не того… Ну, мне не нужны ролики, и дискотеки, и все такое, а как объяснить - я не знаю. И вот - ботинки!

Вот! Ключевое слово было наконец произнесено! Ботинки - единственная форма протеста, оказавшаяся доступной бедному порядочному Саше! В этих несчастных ботинках слилось все: и невозможность оставаться ребенком, и страх перед нарождающейся мужественностью, и осознание своей особости, отличия от большинства сверстников. Мамино продуманное воспитание, книги и фильмы поставили очень высокую планку для Сашиных устремлений: «Любовь к женщине - только самой высокой пробы, дружба со сверстниками - не прощающая предательства, уважение и привязанность - до полного самоотречения и забвения собственных интересов». Соответствую ли я сам этим высоким и единственно достойным стандартам? - спрашивает себя Саша и с присущей ему честностью отвечает: нет, не соответствую! Значит, пусть у меня ничего этого не будет - ни любви, ни дружбы, ни предательства. Я буду жить аккуратно, на краю жизни, так, как вот уже много лет живет моя мама. На краю тоже есть свои маленькие радости, зато нет почти никаких проблем. Только вот заменить маме весь остальной мир у Саши никак не получалось (хотя он честно пытался). И на сцену мирной, почти идиллической семейной жизни явились грязные ботинки, стоящие на тумбочке.

Вам все ясно? - спросила я у Марии Михайловны.

В общем-то, да… - в процессе разговора женщина съела всю помаду, и теперь ее бледные губы заметно дрожали. - Но что же с этим делать? Я же не могу вернуться назад и воспитать Сашу по-другому…

Господи, этого еще не хватало! - искренне воскликнула я. - Вы воспитали замечательного сына! Вадим наверняка гордился бы им. Но… понимаете, прошлое осталось в прошлом. Для всех. Для вас, для Саши. Для Саши позади - детство. Для вас - роль матери ребенка. Теперь вы - мать взрослого человека. Впереди - будущее.

Мам, может, тебе замуж выйти? - с подростковой непосредственностью вдруг пробасил Саша. - Ты же у меня еще очень даже красивая.

Мария Михайловна вспыхнула, как маков цвет:

Саша, ну что ты такое говоришь!

А что? - притворно удивилась я. - Какие ваши годы! Или подумайте о народном театре…

А меня в баскетбол зовут, - опять встрял «ребенок». - Я думал: несерьезно как-то, а может - попробовать, как вы считаете?

Думаю, надо пробовать, - серьезно сказала я. - А там - видно будет.

Екатерина Мурашова четверть века учит родителей находить общий язык с собственными детьми. Практикующий семейный психолог разбирает сложные клубки взаимоотношений «отцов и детей», но иногда на лекциях поднимает и довольно легкие, но нужные темы. Например, весну-2018 женщина открыла встречей с родителями, в которой обсудила вопрос о том, во что сегодня играть с малышами.

Детство и юность

Екатерина родилась в Ленинграде 22 февраля 1962 года. С раннего детства девочка начала проявлять способности в литературе – из-под ее пера вышла первая повесть, в которой главным героем выступил кот по имени Дервиш. Умное животное отправилось в дремучую тайгу, где помогало советским геологам, а однажды даже совершило подвиг – лично насмерть загрызло двоих басмачей. Затем школьница сочиняла рассказы о сверстниках, об их приключениях и мечтах.

Подводя промежуточные итоги жизни, Екатерина Вадимовна вспоминала, что никогда больше, чем в школе, она как писательница не была популярна. Тетрадки-рукописи облетали одноклассников и даже уходили далеко за пределы родного класса. А оттуда нередко попадали и в руки к учителям с директором. Девочку приглашали на ковер к руководителю школы и пытались выяснить, кого же она посмела описать в рассказах.

После школы будущий психолог поступила в Ленинградский государственный университет на биологический факультет, а спустя 10 лет в этом же вузе получила диплом психологического факультета. Послужной список женщины внушительный: работала мотальщицей на заводе, зоологом-эмбриологом на кафедре института, ухаживала за животными в зоопарке и цирке шапито, числилась научным сотрудником в институте экспериментальной медицины.

Литература

В круговерти взрослой жизни Екатерина Мурашова не забросила писательское поприще. За 30 лет издана россыпь книг, но автор до сих пор не считает себя писателем, относит литературу к увлекательному хобби. Часть произведений вышла под псевдонимом Наталия Домогатская.

Для детей писательница сочиняла приключенческие книги, для взрослых научно-популярные. Круг интересов автора коснулся и истории – в произведениях «Вещий Олег», «Афанасий Никитин: повесть о тверском купце», «Князь - чародей» занимательно рассказывает о судьбах великих соотечественников.

К началу нового тысячелетия Екатерина Мурашова начала писать книги по детской психологии, помогая родителям понять ребенка и найти пути выхода из трудных ситуаций воспитания. Эти литературные труды далеки от научных трактатов, женщина не дает заумных советов мамам и папам, ее книги представляют собой занимательное чтение, основанное на профессиональном опыте.

Екатерина Вадимовна вошла в число создателей специфического жанра, который был еще не распространен в русской литературе – подарила читателям рассказы о простых буднях психотерапевта. Особую популярность снискали книги «Ваш непонятный ребенок», «Лечить или любить?», «Дети-тюфяки и дети-катастрофы», «Экзамен для родителей».

Екатерина Мурашова умеет разговаривать с читателем спокойным тоном, а главное - находить нужные слова. В «Маленьком письме к читателю о чем угодно» психолог подбадривает и дает совет на случай, когда опускаются руки:

«Никогда не торопитесь сдаваться, если вам говорят, что это или то слишком трудно, малодостижимо из вашего положения, «лучше синица в руках, чем журавль в небе», осмельтесь и сделайте шаг вперед по желанной для вас дороге. Затем еще один … и еще… Потом когда-нибудь оглянетесь назад и удивитесь – как далеко вам удалось уйти».

В 2014 году творческую биографию Мурашовой украсила экранизации ее произведения. По мотивам повести «Класс коррекции» начинающий режиссер Иван Твердовский снял подростковую драму, где показал пронзительную первую любовь школьников и жестокость взрослеющих детей. В центре фильма инвалид-колясочница Лена Чехова, которую сыграла .

Российская кинокритика осталась в восторге от работы постановщика и литературного материала, для которого все детали автор взяла из реальной жизни, включая биографии героев. Фильм сорвал множество побед на различных кинофестивалях.

Однако до этого у повести была незавидная судьба. «Класс коррекции» настолько остро поднимал вопросы подростков, что издательства не решались выпустить произведение. Так рукопись и пылилась три года в столе у Екатерины Вадимовны.

Впрочем, даже ненапечатанную повесть критики оценили. Мурашова в 2005 году отправляла «Класс коррекции» на Международный конкурс детской и юношеской литературы им. и получила Вторую премию. А через год произведение отметили Национальной детской литературной премией «Заветная мечта». В 2007 году работу, наконец, опубликовали.

Личная жизнь

По поводу личной жизни Екатерина Вадимовна не особо распространяется. В анкетах и интервью лаконично отвечает, что замужем, вместе с мужем вырастила двоих детей – сына и дочь.

Екатерина Мурашова сейчас

Сейчас с Екатериной Мурашовой можно встретиться лично в одной из питерских детских поликлиник. Женщина – практикующий семейный психолог, который проводит консультации ежедневно.

Кроме того, Екатерина Вадимовна ведет персональный блог в Livejournal и колонки в других интернет-изданиях, поднимая вопросы воспитания детей. Психолог и «вживую» встречается с родителями, устраивает увлекательные лекции на городских площадках.

Библиография

Художественная литература

• 1989 - «Талисман»
• 1991 - «Обратно он не придет!» («Полоса отчуждения»)
• 1991 - «Барабашка - это я»
• 1992 - «Изюмка»
• 2004 - «Дверь, открытая всегда»
• 2004 - «Класс коррекции»
• 2005 - «Афанасий Никитин: повесть о тверском купце»
• 2008 - «Гвардия тревоги»
• 2010 - «Одно чудо на всю жизнь»
• 2008 - «Забывший имя Луны»
• 2008 - «Земля королевы Мод»
• 2008 - «Детдом»

Детская психология

• 2002 - «Ваш непонятный ребенок: Психол. проблемы ваших детей»
• 2003 - «Дети-тюфяки и дети-катастрофы: Гиподинамический и гипердинамический синдром»
• 2005 - «Память - на пять!»
• 2014 - «Любить или воспитывать»
• 2014 - «Лечить или любить?»
• 2014 - «Экзамен для родителей»
• 2015 - «Все мы родом из детства»